Читаем КИЧЛАГ полностью

Горький холодный чифир,Столыпинский тесный вагон,Зеленый у входа мундир,Длинный сквозной перегон.Дробно стучат колеса:Колыма, Колыма, Колыма,Дымится одна папироса,В прошлом осталась тюрьма.Метет по рельсам поземка,За окном гуляет пурга,Звучит гитара негромко,Далекие ждут берега.Чифира крутого глоток,По кругу идет папироса,Поезд летит на восток,Дробно стучат колеса.Стучат серебристые струны,Сходят со стекол узоры,Тяжелые выпали руны,Мелькают снежные горы.Дорога, дорога, дорога –Стучат по заказу колеса,Помолчим на прощание немного,Сгорела дотла папироса.Раскинут по разным зонам,Близким о том невдомек,Конвой идет по вагонам,Сухой разносит паек.Не пой, гитара, разлуку,Адресок мы всегда найдем,Мы по первому стукуНа помощь друг другу придем.

ТОРМОЗИТ, КАК ПРЕЖДЕ, УЧАСТКОВЫЙ…

Тормозит, как прежде, участковый,От рук отбился гражданин,Подгоняю паспорт новый,Из широких выдернул штанин.Я сегодня очень занят,Конечно, стражу невдомек,Провести придется саммит,Новогодний огонек.Братву привечу у дверей:Коля – питерский босяк,Кацеев – тираспольский еврейПриедут скоро на сходняк.Вместе встретим год собаки,Косячок запустим в круг,Будут пиво, водка, раки.Собака – самый смелый друг.Потечет беседа плавно,Тихо, радушно в квартире,Базар пойдет о главном:О закрытом тесном мире.Вечен мир закрытый,Счастливый и пустой билет,Кому участок крытый,Кому светлый кабинет.Никогда не будет понят,Если ты его не касался,Братвою не был поднят,В жизни всего опасался.Не знал баланды вкус,Не ходил в сознании на нож,Ты, похоже, братишка, трусИ для братвы ты не гож.Боялся тени темницы,Не терял ни минуты свободы,Дни, как блестящие спицы,Сливаются в месяцы, годы.Братва будоражит Европу.Держим мазу нашу,Зачем же бедному ЭзопуНа гибель подложили чашу.Законы борются со следствием,Когда кого-то замочили,Мы все находимся под следствием,Все мы в мыслях преступили.Ксиву крутит служивый,Все силится понять:Похоже, паспорт лживый,Похоже, коцана печать.Глянул в лупу участковый,Фразу нужную изрек:«Сегодня ты фартовый».Взял майор под козырек.

ЗОНОВСКАЯ БЫЛЬ

Перейти на страницу:

Похожие книги

Зеленый дом
Зеленый дом

Теодор Крамер Крупнейший австрийский поэт XX века Теодор Крамер, чье творчество было признано немецкоязычным миром еще в 1920-е гг., стал известен в России лишь в 1970-е. После оккупации Австрии, благодаря помощи высоко ценившего Крамера Томаса Манна, в 1939 г. поэт сумел бежать в Англию, где и прожил до осени 1957 г. При жизни его творчество осталось на 90 % не изданным; по сей день опубликовано немногим более двух тысяч стихотворений; вчетверо больше остаются не опубликованными. Стихи Т.Крамера переведены на десятки языков, в том числе и на русский. В России больше всего сделал для популяризации творчества поэта Евгений Витковский; его переводы в 1993 г. были удостоены премии Австрийского министерства просвещения. Настоящее издание объединяет все переводы Е.Витковского, в том числе неопубликованные.

Марио Варгас Льоса , Теодор Крамер , Теодор Крамер

Поэзия / Поэзия / Проза / Современная русская и зарубежная проза / Современная проза / Стихи и поэзия
Советские поэты, павшие на Великой Отечественной войне
Советские поэты, павшие на Великой Отечественной войне

Книга представляет собой самое полное из изданных до сих пор собрание стихотворений поэтов, погибших во время Великой Отечественной войны. Она содержит произведения более шестидесяти авторов, при этом многие из них прежде никогда не включались в подобные антологии. Антология объединяет поэтов, погибших в первые дни войны и накануне победы, в ленинградской блокаде и во вражеском застенке. Многие из них не были и не собирались становиться профессиональными поэтами, но и их порой неумелые голоса становятся неотъемлемой частью трагического и яркого хора поколения, почти поголовно уничтоженного войной. В то же время немало участников сборника к началу войны были уже вполне сформировавшимися поэтами и их стихи по праву вошли в золотой фонд советской поэзии 1930-1940-х годов. Перед нами предстает уникальный портрет поколения, спасшего страну и мир. Многие тексты, опубликованные ранее в сборниках и в периодической печати и искаженные по цензурным соображениям, впервые печатаются по достоверным источникам без исправлений и изъятий. Использованы материалы личных архивов. Книга подробно прокомментирована, снабжена биографическими справками о каждом из авторов. Вступительная статья обстоятельно и без идеологической предубежденности анализирует литературные и исторические аспекты поэзии тех, кого объединяет не только смерть в годы войны, но и глубочайшая общность нравственной, жизненной позиции, несмотря на все идейные и биографические различия.

Алексей Крайский , Давид Каневский , Иосиф Ливертовский , Михаил Троицкий , Юрий Инге

Поэзия