Киев 1917—1920. Том 1. Прощание с империей

Основная процессия <…> направилась по Трехсвятительской и Владимирской улицам к центру города. Население восторженно приветствовало появление русского национального флага.

Кружок с плакатом «конституционная монархия» пошел отдельно мимо присутственных мест, к памятнику Богдана Хмельницкого. Но, так как он, очевидно, избрал своим маршрутом также Владимирскую улицу, то в начале Владимирской (вблизи Софийской площади) обе манифестации встретились и, несмотря на попытки распорядителей разделить их, казалось, что они идут вместе.

Манифестанты спокойно прошли по Владимирской улице, <…> Фундуклеевской ул. и Крещатику до городской думы.

У думы группу манифестантов с плакатом «Конституционная монархия», шедшую впереди, встретила возбужденная, враждебная толпа <…>{190}

Итак, сторонники монархии возглавили шествие. Репортеры обеих газет сходятся также в том, что в начале Крещатика, между думой и Царской площадью[18], монархистов встретила толпа, не разделявшая их взглядов. Не обошлось без драк; группа солдат силой отняла у демонстрантов знамя с монархической надписью и штыками разорвала его в клочья. К счастью, до кровопролития не дошло – хотя уже после окончания манифестации толпа ринулась к зданиям реального училища и гимназии Стельмашенко (в Рыльском переулке, рядом с Софийской площадью), полагая, что туда снова отнесли плакаты с надписью «Да здравствует царь». Только непосредственное вмешательство поручика Лепарского предотвратило разгром.

Было понятно, что идея демарша принадлежала не самим юным монархистам. Яков Ядов в очередном выпуске «Конфетти» задал, в рифмованной форме, достаточно естественный вопрос:

Василий Шульгин, который, как член Государственной Думы, продолжал жить в Петрограде (и с января по июль не был редактором «Киевлянина»), узнал об этих событиях только спустя восемь дней – и тут же передал по телеграфу в «Киевлянин» передовую статью, в которой обратился к «самоотверженной молодежи, выказавшей в этот день гражданскую отвагу <…> молодежи, с опасностью для жизни поднявшей трехцветные флаги». По Шульгину, не следовало путать лозунг конституционной монархии с лозунгом реставрации – то есть с поддержкой отрекшегося царя. Он попросил молодежь не повторять подобных шествий, а сосредоточиться на борьбе с внешним врагом, немцами, забыв ради этого о внутренних разногласиях и смирившись с, как он считал, отсутствием права открыто проявлять свои убеждения. «Известно, что никто так не попирает свободу, как так называемые борцы за свободу», – написал тогда Шульгин{192}.

Но внутренние разногласия только набирали обороты.

В начале мая (по старому стилю) состоялось объединенное заседание исполнительных комитетов Совета объединенных общественных организаций, Совета рабочих депутатов, Совета солдатских депутатов и коалиционного студенчества. Основной вопрос – о принятии мер по борьбе с контрреволюцией. Основное решение – в целях этой борьбы органы Исполнительного комитета получают право производства арестов и обысков без санкции прокурора.