Кики и новое колдовство

— Да, но я ведь слышала, что про тебя говорят! Ты берешься доставить посылку быстрее всех, перевозишь что угодно, даже неосязаемые вещи! А значит, размер и вес для тебя уж точно не помеха! — Мама пристально посмотрела Кики в глаза. — Видишь ли, ведьмочка, тут дело нешуточное. Я навела справки: странное поведение Марко — это не просто душевное потрясение из-за утраты хвоста. Это серьезная болезнь. Потеряв хвост, он заболел Потерей Средоточия Души и Тела.

— Ого! А разве есть такая болезнь?

— Судя по всему, есть. И если ее запустить, больной забудет, кто он такой. Поэтому, прошу, поскорее отвези Марко к ветеринару.

— Но почему бы ветеринару самому не приехать? Это было бы проще, разве нет?

— Понимаешь, в чем дело… Изучением этой загадочной болезни занимается всего один ветеринар, и он живет в соседнем городе, в Иине. А город этот хоть и соседний, но ехать туда пару сотен километров. Я звонила туда, и ветеринар — его Иси зовут — сказал, что у него сейчас неприятности… судя по всему, и впрямь серьезные. Потом он меня спросил, мол, у вас же в городе есть ведьма, которая занимается спешной доставкой? Сказал, если ты привезешь ему Марко, он его осмотрит. И добавил, что ни грузовиком, ни поездом везти нельзя. Почему-то он настаивал, чтоб это сделала именно ты.

— Настаивал, значит… — пробормотала Кики.

— Прости, но дело очень срочное. Марко и Тарко все время сидят в воде, это и для укушенного места вредно, не ровен час гниль заведется. А гниль — страшная напасть, она по всему телу распространиться может.

Кики слушала все это, и ее бросало то в жар, то в холод. Что делать? Что делать? Эта мысль молотом стучала в ее голове, отдаваясь по всему телу. Кики посмотрела на лежащего в бассейне Марко. Его глазки, высовывающиеся из воды, беспокойно помаргивали. Потеря Средоточия… Хотя Кики впервые слышала о такой болезни, но уже по названию было ясно, что такой опасный недуг нельзя пускать на самотек.

Посетители зоопарка видели, что ведьма Кики в компании своего черного кота стоит в вольере бегемотов с помелом в руке и разговаривает со смотрительницей. Было очевидно, что что-то случилось, и у вольера стала собираться толпа.

— Эй, ведьмочка, ты что, в этот раз верхом на бегемоте полетишь? — выкрикнул кто-то.

Кики занервничала еще больше.

— Он хоть и маленький, но на вид увесистый…

Кики уже просто дрожала от страха.

— Да уж, небось, на сотню кило потянет!

— Что?! Сто килограммов?! — Кики, передернувшись, посмотрела на черенок помела. Он был примерно такой же толщины, как большой и указательный пальцы, сложенные колечком, никак не больше.

«Но я ведь летаю не потому, что у меня помело волшебное. Я летаю потому, что я — ведьма!» — Кики постаралась внушить себе уверенность в своих способностях. Она сжала кулаки, чтобы придать себе хоть немножко сил.

— Марко! Марко! — позвала Мама, опустившись на корточки у кромки бассейна. — Послушай, вот эта девочка сказала, что отвезет тебя туда, где тебе вылечат твою болючую болячку! — Вода в бассейне заплескалась, по поверхности разбежались невысокие волны.

— Эй, п-постойте! — подскочила было Кики, но Мама шикнула на нее и отстранила рукой.

— Тише, Марко зашевелился.

Марко, покачиваясь, подплыл к берегу и стал неуклюже выбираться. Он весь перекособочился, его грузный зад колыхался: трюх-трюх, плюм-плюм. Как ни посмотри, а Потеря Средоточия — это вам не шутки. На заду бегемота, прямо посередине, красовался огромный пластырь. Увидев его, люди, собравшиеся вокруг, разразились смехом.

— Не обращай на них внимания, Марко. Ты же хочешь поскорее выздороветь? Вот так, хороший мальчик… — Мама похлопала Марко по спине и перевела взгляд на Кики. — Как ты его повезешь, ведьмочка? Не в охапке же его тащить…

— А он не брыкается?

— Бывает иногда… Немножко, но все же… — заговорила было Мама, но тут ее взгляд упал на подвешенное к помелу Кики радио. — О! Думаю, стоит включить ему какую-нибудь музыку. Животные любят приятные звуки.

Кики — чик! — повернула выключатель радио. Раздалась тихая мелодия. Марко застыл на месте, только уши подергивались. Тарко, которая вылезла из бассейна вслед за сыном, тоже замерла. Лев в соседней клетке, явно чувствуя свою вину, прижался мордой к сетке и наблюдал за происходящим.

Кики огляделась вокруг и спросила:

— У вас не найдется чего-нибудь вроде большого гамака?

— Думаю, у нас как раз есть подходящий. Мы подвешивали жирафа Кирико, когда у него был вывих… подожди немного. — Мама вышла за ограду и вскоре вернулась, волоча за собой гамак. Она расстелила его на земле. — Ну, Марко, забирайся сюда. Повезло нам, что ты еще крошка.

Марко вперевалочку — трюх-трюх, плюм-плюм — потопал к гамаку и — пумс! — улегся на бок, а потом широко зевнул во весь рот.

— Надо же, какой понятливый! — раздался голос из-за ограды. Мама с явным облегчением сложила руки на груди.

— Прекрасно. Так, теперь радио лучше выключить, ему нужна тишина.

Кики послушно выключила радио и нанизала края гамака на черенок помела.

— Поднимется ли?.. — Кики неуверенно забралась на помело.