Кики и новое колдовство

— Рано ил поздно ты тоже это поймешь, Кики. Потихоньку, помаленьку… — Кокири смотрела невидящим взглядом куда-то вдаль. — Начнем завтра в полночь. А пока отдохни как следует.

— Хорошо! — с готовностью кивнула Кики.

После ужина по гостиной потек аромат кофе. Это был аромат любимого кофе Окино, чуточку пережаренного. Дрова в камине сонно потрескивали, изредка выпуская оранжевые язычки пламени. Запахи, звуки, цвета — все было точно так же, как в ту пору, когда Кики была маленькой. Все окна были плотно закрыты, шторы задернуты, казалось, они тоже стоят на страже покоя и уюта. Было так хорошо, что так и тянуло в дремоту.

Кики сидела на диване, вытянув ноги и полуприкрыв глаза, и всем своим существом наслаждалась теплом родного дома. И все же где-то в глубине ее души было раскрыто крохотное окошко, из которого неизменно был виден город Корико.

«Я принадлежу миру вне этого дома, я вернулась сюда лишь ненадолго. Я здесь гостья», — с щемящей нежностью подумала Кики.

— Кики, тебе нельзя спать. — Дзидзи, который и сам то и дело поклевывал носом, похлопал уснувшую Кики передней лапкой. — Полночь уже совсем скоро!

— Да, я знаю… — Кики кое-как подняла слипающиеся веки.

Снаружи послышались шаги. Дзидзи навострил уши.

— Ой, это Кокири!

Кики поспешно открыла дверь, ведущую в сад, и в лицо ей — даром что весна была уже на дворе — ударила волна по-зимнему холодного воздуха.

— Бр-р, холодно! — Кики втянула голову в плечи, посмотрела в небо и вскрикнула. — Ой, а что луны нет?

— Она там! — раздался в ответ голос Кокири. Она стояла, держа две широкие — еле ухватишь — и неглубокие корзины.

Кики отвернулась от нее и посмотрела за дом — и впрямь, там сияла ясным светом круглая луна. Небо, озаренное ее мерцанием, было чистым и высоким.

— Нынче ночью луна едва ли не краше той, что была в ночь, когда ты отправлялась в новую жизнь. Ну что ж, давай приступать к «омовению семян».

— Омовению?

— Ох, ты что, забыла? Мы должны омыть семена лекарственных трав в лунном свете.

— А, теперь вспомнила. Там еще надо петь такую тарабарскую песенку.

— Тарабарскую… Ну ты скажешь тоже. Чина, марена, донник, просвирник… — низким бормочущим голосом пропела Кокири.

— Да-да, эту. Но сейчас она звучит иначе, чем тогда. Она так гармонирует с лунным светом! — удивилась Кики и тоже забормотала, вторя матери: — Чина, марена…

— Когда ты была маленькой, то говорила, что такая песня только для лесных чудищ годится. Еще предлагала что-нибудь другое петь, звонкое и громкое…

— Да, но знаешь, теперь мне кажется, что это очень красивая песня, даже странно.

— Это потому, что ты стала немного взрослее. Ну что, начнем? — Кокири поставила корзины, которые держала в руках, на траву. — Итак, прежде всего — семена. Двенадцать лекарственных трав собирают в разгар лета, но часть, сколько покажется соразмерным, оставляют на гряде до осени, тогда-то и собирают семена. Когда идешь за семенами, нужно быть честной с самой собой и брать именно столько, сколько сочтешь нужным. Жадничать тут нельзя. Вот в прошлом году мне вдруг захотелось собрать больше, чем когда-либо… Тогда я сама себе удивилась, а теперь я понимаю, что я собрала и на твою долю.

— Ой, так, значит, травы знали, что я прилечу? Уже тогда, когда я сама еще об этом даже не думала?

— Выходит, что так. — Кокири окинула взглядом грядки для лекарственных трав, протянувшиеся через весь сад.

— Страшновато… — невольно пробормотала Кики и посмотрела в небо.

— Итак, начинаем. Кики, это твоя доля. — Кокири достала из большой холщовой сумки, висевшей у нее на плече, двенадцать маленьких пухлых полотняных мешочков и передала их Кики вместе с корзиной. На мешочках были красными нитками вышиты названия лекарственных трав и сами семена. — Мешочками воспользуешься и на будущий год, так что береги их.

Кокири встала на колени на траву и поставила корзину перед собой. Кики, повторяя ее движения, села рядом.

— Итак, представь, что корзина — это часы. Нужно разложить семена шести трав на места от шести до одиннадцати по порядку, как в песне, это будут утренние травы. А места от двенадцати до пяти — для вечерних трав, их тоже шесть. Все поняла? Ну, начинаем. — И Кокири, негромко напевая, принялась раскладывать семена:

Вот утренние травы:
Чина, марена,
Донник, багульник,
Дымянка, наперстянка.
А вот вечерние травы:
Лапчатка, горчанка,
Пустырник, просвирник,
Душица, кислица.

— Вот и все двенадцать трав. Кики, у тебя все получилось?

Кики, пропев: «Кислица», — бережно положила на место последние семена и откликнулась:

— Да, все готово!

— Эй, скажи, а лапчатка — это которая из них? — Дзидзи с любопытством сунул нос в корзину.

— Та, что из двенадцати, — прошептала Кики в ответ.

— Да? Так это же самые обычные семена. Я-то думал, они на лапки чем-то похожи…

— Да, это обычные семена. Но в них заключено множество чудес, — чуточку заносчиво ответила Кики.