Кинематограф оттепели. Пространство, материальность, движение

Сцена, открывающая первую часть фильма (и уже в наше время по праву заслужившая восторженные отзывы многочисленных критиков за глубину и насыщенность формы), снята одним невероятно длинным планом на крыше отеля в Гаване: камера изящно движется от скачущих музыкантов к пританцовывающим участницам конкурса красоты, затем спускается вдоль стены отеля на расположенную ниже террасу и, наконец, неожиданно и впечатляюще погружается в бассейн[66]. Плавно скользя сквозь пространства на крыше, камера ассимилирует в выхватываемом ею изображении и собственном движении как непосредственную среду отеля, так и отдаленное пространство города, и хотя ее траектория обуславливается конструкцией здания и поведением гостей отеля, она также эксплицитно интегрирует окружающую панораму столицы, образуя единое непрерывное пространство (илл. 12а и 12б)[67]. Эта непрерывность, однако, резко контрастирует с тем, как постояльцы отеля воспринимают окружающее их пространство. Несмотря на то что сцена разворачивается высоко над крышами домов – в месте, специально спроектированном для того, чтобы рассматривать широкие просторы Гаваны, – создается впечатление, что лишь камера замечает раскинувшийся вокруг город. Персонажи на экране (как мы понимаем, политически невежественные капиталисты) вместо этого, развалившись в пластиковых креслах и заказывая напитки, сосредоточены на однообразном конкурсе красоты или же на собственном загаре. Отсутствие у них интереса к внешнему пространству не просто предполагается, но и находит явное выражение: одетая в бикини блондинка, например, отворачивается от края здания, когда ей приносят коктейль, а оператор и фотограф, снимающие конкурс красоты, стоят подчеркнуто спиной к городу, с одержимостью запечатлевая полное самолюбования действо, разворачивающееся на крыше. Далее камера оказывается в визуальном и звуковом хаосе отельного бассейна, завершая сцену, в которой ей удалось подчеркнуть как единство географии Гаваны, так и трещины в ее геополитической и социальной ткани, а также отождествить равнодушную культуру капитализма с пространственным безразличием гостей отеля[68].

Илл. 12а, б. На крыше отеля в Гаване. Кадры из фильма «Я – Куба», 1964

Пространственные отношения, которые задаются в этой сцене, открывающей первую часть фильма, практически в неизменном виде подхватываются и развиваются в третьей части, посвященной гаванским студентам, недавно вступившим на революционный путь. Энрике принял решение в одиночку убить начальника городской полиции, невзирая на возражения своих товарищей, планирующих коллективное восстание. Чтобы осуществить задуманное, он забирается на крышу еще одного здания, достает спрятанную винтовку и смотрит вниз через прицел на полицейского, который вместе с семьей мирно завтракает в саду своего дома. Энрике покрывается испариной, нервы его на пределе, он вот-вот упадет в обморок – и понимает, что не может выстрелить. Перед лицом неожиданного присутствия семьи начальника и внезапной перспективы на самом деле лишить другого человека жизни он отбрасывает винтовку и лихорадочно устремляется вниз, на улицу. Решительное, хоть и в конечном счете не осуществленное, покушение Энрике на убийство можно рассматривать как пошаговую инверсию сцены на крыше отеля. Камера следует за определенным персонажем, а не отделена от какого-либо идентифицируемого субъекта повествования; движение происходит по направлению вверх, а не вниз; кульминация приходится на момент решительно сосредоточенного критического сознания (воплощенного на экране в кадре, передающем точку зрения Энрике через прицел его винтовки), что подчеркнуто контрастирует с хаотическими движениями плавающих в бассейне, которых видит камера, погружаясь под воду в конце более ранней сцены. Перемещения гостей отеля случайны, не мотивированы и происходят на фоне открытого неба, действия же Энрике на крыше конкретны, целенаправленны и происходят в рамках структурирующей сетки контрфорсов, в значительной степени определяющей траектории его движений (илл. 13а)[69].

Илл. 13а, б. Покушение на убийство, которое собирается осуществить Энрике на крыше в Гаване. Кадры из фильма «Я – Куба», 1964