Киноантропология XX/20

Смирившиеся со своей судьбой, бывало, «самораскулачивались», добровольно отдавая хозяйство. Непримиримые «пускали красного петуха». С целью ослабить социальное напряжение, что называется, «выпустить пар», в газете «Правда» 2 марта 1930 года публикуется статья Сталина о перегибах в процессе коллективизации с издевательским заголовком «Головокружение от успехов». У крестьян в это время головы не кружились, а летели с плеч. Кто-то из иностранцев на кремлёвском приёме задал Сталину вопрос: «Где сейчас кулаки, о которых так много писали газеты?» Ответ циничный, глумливый, не заставил себя ждать: «Их поубивали батраки, а кто остался жив, поехали хозяйничать на Север». На самом деле там не только нельзя было «хозяйничать», жить было невозможно. Да их и посылали насмерть. В массе спецпереселенцев, так их теперь называли, самая большая смертность была среди детей. Этот геноцид против собственного народа России действительно стоил несколько миллионов жизней и краха её сельскохозяйственной основы уже навсегда. В первые месяцы 1929 года страна перешла на хлеб по карточкам. И это было только начало: впереди был голодомор, когда наступивший продуктовый коллапс власть превратила в социальное оружие массового поражения. То, что в конце 20-х происходило в деревне, стало новым витком антропологической катастрофы в масштабе страны, где в 1929-м из 153 миллионов населения сельского было 125 против 28 городского.

Да, первая в мире пролетарская революция совершилась в стране крестьянской, где 80% населения жили на земле. «Устройте село и Вы устроите государство» – в этом призыве революционера Николая Огарёва заключалась программа политического преобразования России. Он был услышан. Пётр Столыпин, консерватор по убеждениям и реформатор по типу деятельности, заложил начало преобразований России через преобразование сельской цивилизации страны. Его аграрная реформа, начатая в 1906 году, «устраивала» село через выход крестьян из общины со своим наделом и обретение наследуемого права собственности на землю. Реформа была ориентирована «на крепких и сильных, а не на убогих и пьяных» (на лучшую часть народа) и гарантировала им защиту «собственности и личности». «Слишком мало, слишком поздно»,– говорили об этой реформе, действительно осуществлённой лишь на одну треть от задуманного и запоздавшей на 30—40 лет. Её пик, когда более шести миллионов хозяйств были вовлечены в процесс реформирования, пришёлся на 1913 год. А там – мировая война, революция, большевистский переворот. Большевики пошли своим путём, поскольку им была ненавистна частная собственность на землю и сам тип личности крестьянина как трудящегося собственника. Своё пролетарское государство они начали «устраивать» через разрушение деревни, уничтожая «крепких и сильных» руками «убогих и пьяных», и вернули отсталую форму крестьянской общины в её новой и бесчеловечной форме колхоза.