Киномелодрама. Фильм ужасов

В этой цитате содержится манифест не одного Кормана. Оставим на его совести фрейдистские интерпретации Э. По и даже собственную его приверженность к фрейдизму. Интересно другое — желание режиссера «завербовать» на свою сторону большинство и меньшинство, угодить тем и другим. В этом обещании удовольствия для знатоков и невежд заложена вся программа массовой культуры, ее принципиальная всеядность, стремление воздействовать на людей тотально. И еще одно — желание прослыть искусством. Уверяя всех в глубине, превосходстве, сложности своих фильмов, Корман как бы отмежевывается от потока массовой продукции, намекая на то, что он создает подлинные ценности, а не искусные поделки.

Страх, секс, Фрейд — все это товар для спекуляции. Когда Корману стало тесно в границах готического фильма ужасов, он осовременил его модными мотивами секса и насилия, когда и этот пласт оказался отработанным, он обратился непосредственно к современности, к ее наиболее жгучим проблемам. Так появились «Дикие ангелы» — фильм о банде молодых хулиганов. Хотя он по жанру претендует на социальную драму, по сути, это тот же фильм ужасов. Натуралистические сцены драк, убийств, оргий, изуверств создают атмосферу кошмара. Все это дается в «богатой оправе», ярко, броско, пластически эффектно. Озверевшие юнцы в черных кожанках, оседлавшие дикого мустанга наших дней — мотоцикл, действуют безнаказанно, наводя ужас на трусливо замершего обывателя. В чести у молодых бандитов фашистский реквизит: свастика, ордена, каски. Близка им и идеология фашизма. Корман не пытается анализировать явление, разобраться в его природе, он с присущей ему эффектностью демонстрирует страшное, стремясь вызвать у зрителя однозначную реакцию — нервный шок. Корману важно прослыть и популярным и элитарным.

Программа частной английской кинофирмы Хаммер более четкая и однозначная. Один из ее руководителей, Джеймс Каррерас, заявил: «Мы делаем фильмы, люди платят, чтобы их увидеть. Мы не хотим фильмов с «посланием», мы делаем развлечения». Среди продукции фирмы Хаммер преобладают фильмы ужаса. Неожиданный успех «Проклятия Франкенштейна», в 1957 году, породил серию подобных картин, вызвал новую волну интереса к старому жанру. Сначала специализировались на повторениях названий, имевших успех в 30-е годы. Пошла в производство длинная серия картин о вампирах, оборотнях, оживших мумиях, привидениях, чудовищах. Потом стали изобретать новые варианты.

«Был выработан рецепт успеха «à la Hammer»: фильм должен быть, во-первых, цветным, хотя и дешевым, а во-вторых, содержать столько ужаса и секса, сколько позволит цензура. Вскоре был найден способ обходить суровых британских цензоров. Большинство фильмов делалось в трех версиях: наименее «шоковая» для внутреннего рынка, более сильная для Америки и «самая кровавая» для Японии и Гонконга»[45].

Теренс Фишер, ведущий режиссер фирмы Хаммер, в 1958 году снимает «Месть Франкенштейна», отвратительную по натурализму картину о создании чудовища. Гильотинирование, эксгумация — это только увертюра к дальнейшим событиям. В маленьком немецком городке Франкенштейн скрывается под именем доктора Штейна, директора больницы для бедняков. Под этой вывеской находится изуверская лаборатория, в которой Франкенштейн проводит свои опыты создания искусственного существа[46]. Зритель наблюдает ампутацию ног, рук, плавающие в зеленоватой жидкости глаза, человеческие конечности. Из этих «деталей» конструируется монстр. Недостающий мозг жертвует калека Карл за обещание дать ему здоровое и могучее тело. Экран показывает, как добывается мозг из головы Карла, как он кровавой массой вываливается в сосуд с жидкостью. Вся картина пронизана садистским смакованием всех этих ужасов.

Вслед за «Местью» появляются «Зло Франкенштейна» (1964), «Франкенштейн создает женщину» (1967), «Франкенштейн должен быть уничтожен». (1969).

Тот же режиссер Теренс Фишер снимает и цикл «дракул». Постоянным исполнителем роли вампира стал Кристофер Ли, излюбленный актер фирмы. За 16 лет (1957—1973) он сыграл Дракулу семь раз. Кристофер Ли — бывший танцовщик, что не могло не сказаться на характере его героев. Высокий, худой, длиннолицый (всем этим напоминающий Бориса Карлоффа), большое внимание уделяет он пластическому решению роли. Его вампир обладает огромной физической силой, сильно напоминает зверя. Склонен к внезапным переходам от неподвижности к быстрому, стремительному движению. Актер пытается очеловечить Дракулу, наделяя его чувством трагического одиночества. Злые импульсы вампира рождаются по велению какой-то мистической силы, а не от потребности убивать.