Кинжал Гая Гисборна

— Йован, у тебя настолько плохо с письмом? «Тук», а не «Так», — одёрнул его Гай, прежде чем имя монаха приобрело непоправимо ошибочный вид.

— Да я просто задумался. Долгая монотонная работа, знаешь ли, утомляет.

— Это вторая буква, и ты потратил всего три минуты.

— Сломать бы тебе нос, облить волосы маслом — и получится самый настоящий Северус Снейп, редкостный зануда, ворчун и просто мерзкий тип, — пробормотал Йован, кое-как завершая очередную линию. Надпись получалась более похожей на древние иероглифы, чем на что-то читаемое. Ему стало стыдно перед Туком. Можно было сделать больше, хотя бы похоронить тело, не бросив на съедение местным падальщикам.

Перед глазами непроизвольно встало воспоминание: Тук что-то шепчет и падает в ручей, неподалёку ничком лежит Джон, тянущий окровавленную руку к телу Робина…

Отбросив долото и молоток, Йован вскочил на ноги.

— Чувак, кажется, у меня идея!

Гисборн вопросительно посмотрел на него.

— Големы, Гай! Ты что-то слышал о них?

— Какие ещё големы?

Йован огляделся вокруг и, убедившись, что дети играют с собаками достаточно далеко, принялся рассказывать про записи Гуда, которые ему удалось рассмотреть.

— В общем, это человекоподобные существа из глины, которые очень интересовали Робина… Но главное, он явно узнал о них не так давно, максимум лет семьдесят назад! Понимаешь, что это значит?

— Он имел связи с какими-то колдунами во внешнем мире, — нахмурился Гай. — Это нехорошо.

— Нет, это очень хорошо! Теперь мы точно знаем, что ещё есть люди, занимающиеся магией.

«Вот только, — тут же возразил себе Йован, — если бы Гуд общался с кем-то себе подобным, то наверняка имел бы расшифрованное заклинание, а не мучился с переводом. Может, какой-то обычный человек просто выписал это из книги… Но Гаю, пожалуй, не стоит говорить».

Решив умолчать о том, что Робин долгое время безуспешно бился над переводом, он продолжил:

— В общем, у меня родился план. Я найду колдуна-каббалиста, и мы создадим голема — твоего двойника!

— Та-ак, — протянул Гисборн, хотя по его лицу читалось, что он настроен скорее скептически.

«Получится голем — отлично. Нет — придумаю какую-нибудь хрень, которая убедит его, что получился», — подумал Йован.

— В общем, оставим тут голема, который будет вместо тебя целыми днями валяться по кустам, и вдова ничего не заподозрит.

Гай молчал, задумчиво глядя под ноги. То, что он не стал сразу категорически возражать, уже было хорошим знаком.

— Считаешь, можно выдать глиняного человека за живого?

— Хорошая краска и подходящий материал сделают что угодно, — уверенно сказал Йован. — Даже если каббалисты создают перекошенных чудовищ, единственное, что нам потребуется дополнительно — это талантливый скульптор. Их сейчас пруд пруди, и все безработные.

— Но вечно обманывать людей не получится.

— А вечно и не надо! Пусть голем выиграет нам полгода, может, пару лет. Думаешь, за это время мы вдвоём не отыщем способ защититься?

Гисборн медленно кивнул.

— Если ты действительно найдёшь каббалиста…

— Найду, не сомневайся.

— И он согласится…

— Если как следует заплатить, люди на что угодно согласятся. За сокровища Робина можно купить целую масонскую ложу, а одного колдуна и подавно.

— Тогда, может быть…

Йован с досадой пнул лежащий на траве молоток, представив на его месте миниатюрную версию Гая.

— Блин, чел, я ради тебя собираюсь искать рептилоидов-евреев-масонов, а ты ломаешься, как четырнадцатилетняя девчонка! Мне что, дорожку из роз надо выложить, чтобы ты соизволил уйти из вечного рабства?

Гисборн хмуро посмотрел на него, потом оглянулся на безжизненные с виду дома. На улице до сих пор не появилось ни единого человека, хотя время подходило к полудню и голодный скот был в шаге от того, чтобы взять палку и от безысходности эволюционировать в новый разумный вид.

— Заканчивай надпись и пойдём искать эти записи о големах, — пробурчал Гай таким тоном, будто делал большое одолжение. — А я пока схожу за лопатой. Энни, Оуэн! — окликнул он детей. — Скажите вдове, что мы пошли в лес хоронить тело Тука. Вернёмся к обеду.

— И нет, с нами нельзя, — добавил Йован, прежде чем мальчик успел открыть рот.

Последнюю букву он сделал так торопливо, что и вовсе вышла ни на что не похожей. В который раз мысленно попросив у монаха прощения, он отложил долото, которым уже успел натереть мозоль.

Дети уже ушли, а вместе с ними и вся собачья стая, включая Ганнибала. Сколько бы Гисборн не звал пса, тот не появлялся.

— Чёрт с ним, обойдёмся и так. Надо только найти ручей.

При дневном свете было ещё лучше видно, как изменился лес с исчезновением всех заклятий Робина. Он больше не походил на непроходимые джунгли, деревья как будто уменьшились в размерах, поредели, а солнечные лучи прекрасно проходили сквозь листву.

— Вообще ничего не узнаю, — удивлённо сказал Йован, осматриваясь вокруг. — Вчера был дремучий лес, а сегодня уже какая-то щуплая роща. В такой и заблудиться не страшно.