Кира в стране дирижаблей

– Не боитесь летать? После той трагедии, которая вами приключилась… – подобно большинству военных, он имел весьма смутное представление о такте и культуре общения, а также о том, каких тем не стоит касаться при дамах.

– Откуда вы знаете?

– О, Петербург – город маленький. Слухами земля полнится! – он самодовольно усмехнулся, и щетка усов расползлась в разные стороны.

Корзина отделилась от земли, и они медленно начали набирать высоту, поднимаясь перпендикулярно плоскости поля, на котором оставалось все меньше аэробенуаров. Люди из бедных слоев населения, которые не могли позволить себе билеты на «поднебесные места», восхищенно и с изумлением смотрели, задрав головы, на всплывающие в синеве шары.

Солнце ослепляло бедняков, лучи били им в глаза и от этого лица простых горожан морщились, но они все равно смотрели. Смотрели до тех пор, пока аэростаты не заградили им солнце, но и тогда они продолжали смотреть, казалось, с еще большей завистью, подобострастно, почти вожделея.

Однабоков молчал, хмуро глядя вниз, а вот Влад говорил без умолку:

– Капитан Смертин командует линкором «Громобой», он сегодня на параде будет идти третьим. Руководит парадом министр обороны Шайбу, он сейчас в императорской ложе, готовится принимать шествие. Кстати, именно хоккейную команду в нашей стране впервые назвали «армейцами», представляешь? Хоккей – это вообще наш национальный вид спорта. Когда министр обороны выходит на лед, зрители ликуют: «Шайбу! Шайбу!» Да чего уж там, даже император не гнушается поигрывать… Император, к слову, тоже там, – он показал в сторону главой воздушной трибуны и принялся перечислять приближенных. – Вон, если приглядеться, видишь седого мужчину? Это Берг Ротен, главный архитектор императора. Именно он построил мост «К Риму» – то есть на запад, его в народе еще прозвали «Кримский мост». А вот на два яруса выше над господином Бергом стоит сам…

Но Кира почти не слушала брата, она смотрела на Однабокова и думала, что этот человек так смотрит вниз, будто впитывает скорбь тех, кто остался на земле.

– «Император наш – двуликий, но не двуличный, подобен Янусу, – Влад уже начал цитировать из какой-то биографии, монографии или школьного учебника современной истории, – одним ликом император-батюшка обращен к солнцу и отражает его, ибо чело его не осквернено волосами мужицкими, этот лик главный, ведь образован он от пути русссского, и путь этот только ему и ведом. Другой же лик и молод, и свеж и означает медвежью силу – издавна у России две головы, на то и орёл двуглавый…»! А вокруг императора служители ЦРУ… – продолжал объяснять Влад.

– Кто это? – перебила Кира.

– Служители ЦРУ? Тайный приказ, внутренний сыск и личная охрана императора. Отсюда и название: Служители ЦРУ, то есть «Царя Руси».

– Почему же название не изменили? Если в мы живем в Россссии, а не на Руси, и правит ею император, а не царь.

– То дань традиции. В конце концов, ЦРУ – древнейший на Руси правоохранительный орган. Он был здесь всегда. Под его тайным, но бдительным надзором ни одно дело не делается.

Кира хотел еще что-то спросить, но не успела. Все шепоты и шорохи разом стихли.

– Параааад! – единоличный голос раздался отовсюду сразу. – Под государственный флаг Соединенных Штатов Россссии и Знамя Победы. Смирнооо! Для встречи слева! На крааа-ул!

Приближенные к императорской ложе аэробенуары были заполнены солдатами, те разом повернули головы, задрав подбородки, как бы увидев что-то необычно интересное в левом верхнем углу поля зрения. Замерев в такой неестественной, повторяющейся позе, они стояли, пока невысокий человек, которого Влад назвал императором вышел к кафедре и заговорил в микрофон: «С праздником, который был, есть и будет для нашего народа священным. Мы – поколение победителей…»

На мгновение Кирин слух перестроился с механического и величественного голоса на голос, который едва слышно прошептал над ухом.

– …Но кто умеет, тот читает между строк. Тот видит, о чем говорит наш…

Кирин слух оторвал остаток фразы, даже не идентифицировав ее хозяина. Однабоков? Влад? Она снова слушала императора. А тот говорил так: «Война принесла столько испытаний, горя и слез, что забыть это невозможно. И нет прощения и оправдания тем, кто вновь замышляет агрессивные планы. Не так много лет отделяет нас от событий, когда в центре Европии наглел и набирал силу чудовищный враг. История требует делать выводы и извлекать уроки, но, к сожалению, многие идеи прошлого о своей исторической роли вновь пытаются поставить на вооружение другие страны. Сегодня мы видим попытки переписать историю, оправдать предателей и преступников. Наш народ хорошо знает, к чему это ведет. Россссия последовательно отстаивает международное право, при этом мы твердо будем защищать наши интересы, обеспечивать безопасность нашего народа, гарантия тому – наши доблестные вооруженные силы…»

Но говорил император так долго, что скоро Кира заскучала. Речь правителя была как бы обо всем сразу и значит, в сущности, ни о чем…