Китаец. Незримая война

Пока няня заплетала волосы Машеньке, Ваня сидел рядом и листал сказки Пушкина в картинках. Разглядывая рисунки, он детально с энтузиазмом рассказывал о них Маше, каждую новую поднося к ней. Ему было важно, чтобы Машуня все рассмотрела так же тщательно, как и он. Я лег на мягкий ковер рядом с ним, и теперь мне, как и Машеньке, полагалось внимательно рассматривать иллюстрации к сказкам Пушкина.

Маша, обзаведясь свежими косичками, улеглась с нами на ковер, и мы принялись рассматривать картинки все вместе. Длилось это минут пятнадцать, собственно, пока не закончилась книжка.

— Папа, — спросил Ваня, сев передо мной, — а почему Китай называется? — смешно исковеркал вопрос он.

— Страна почему Китай называется? — уточнил я вопрос.

— Да, почему страна Китай называется?

— Маша, — обратился я к дочери, — ты знаешь, почему страна Китай так называется?

Доча отрицательно покачала головой.

— Ну тогда слушайте: слово «Китай» происходит от названия народности кидань, которая жила в государстве Ляо. Это было самое многочисленное и сильное племя. Поэтому и всю страну стали называть Китай — по созвучию с названием племени. Сегодня китайцы называют свою страну Чжунго — Срединное государство, это ты знаешь, — обратился я к Ивану. — А еще называют Чжун-хуа — Срединный цветок, Чжун-юань — Срединная равнина, Тянь-чао — Небесная династия. Всех, кто жил за пределами страны, китайцы называли варварами. И их просто различали по сторонам света, без затей. Так и говорили: «южные варвары», «северные варвары», «восточные», «западные», — на ковре я изображал импровизированную карту, показывая стороны света.

Судя по удивлению, написанному на лицах детей, я понял, что на этот раз в своих пояснениях относительно Китая ошибся с возрастной терминологией на пару-тройку лет. Не для четырехлетнего Вани и уж тем более двухлетней Машули выдал я информацию. Зато дети узнали новые слова. А каждое новое слово — это развитие для мозга. А развитие мозга — это главная задача меня как родителя. Чтобы удостовериться в своем педагогическом таланте, я решил проверить, насколько дети усвоили новые слова:

— Итак, неважно, была страна маленькая или большая, жарко там было или холодно, далеко она была от Китая или нет, всех, кто жил не в Китае, а в других странах называли… Как?

— Варварами, — радостно закричал сын, подпрыгнув.

Маша вскочила за ним, повторяя на свой лад «валвалами», «валвалами». Они оба убежали завтракать, громко крича «варварами», «валвалами».

Мы сидели за большим столом, попивая кто чай, кто молоко, заедая все пампушками на пару, приготовленными Ли Мэймэй. Через несколько минут к нам присоединилась мама, и дружной компанией мы умяли все пампушки.

Подурачившись после завтрака еще минут пять, мы все разбрелись по своим делам.

* * *

Николай приехал вовремя. Пробок не было, добрались быстро. Минин встретил меня на проходной внизу и показал офицеру поста ту же бумагу, что до этого показывал генерал. Я сдал телефон, как и в первый раз, мы поднялись в ту же переговорную, где были до этого.

— Чай, кофе будешь? Наливай, — предложил Минин.

— Нет, спасибо, сыт по горло, напоен так же, — отшутился я. Мы сели по разные стороны стола, друг напротив друга. Минин пододвинул к себе папку, расстегнув ее, достал какие-то бумаги.

— Алексей, помнишь, на встрече я задал вопрос, какое отношение ко всему этому — к вирусологии и биологии — имеет завербованный тобой китайский химик?

— Помню, конечно, — подтвердил я.

— Вот тебе занимательный материал, ознакомься.

Минин протянул пару страниц с текстом.

Это была заметка об аресте профессора из Гарварда. Светило научного мира, один из ведущих специалистов в области нано- и физической химии, 60-летний профессор Чарльз Либер, возглавлявший одну из кафедр Гарвардского университета, был уличен в работе на Китай и сокрытии этой информации.

Его арестовали сотрудники ФБР, что подтверждает серьезность выдвигаемых обвинений. Согласно документам, с 2008 года профессор Либер получил на свои исследования от американских военных порядка 15 миллионов долларов США в виде грантов. Все бы ничего, но предприимчивый профессор в то же время вписался в китайскую программу «Тысяча талантов», фасадная цель которой — привлечь к развитию китайской науки ведущих мировых ученых. В Америке рассматривают эту программу ни много ни мало как угрозу национальной безопасности. Говорят, что она была создана китайцами, чтобы получить быстрый доступ к мировым исследованиям, купить интеллектуальную собственность других стран через выплаты грантов ученым.

Китайцы назначили Либеру оклад в 50 тысяч долларов США каждый месяц и подъемные для проживания в Китае еще на 158 тысяч американских долларов. Также выделили 1,5 миллиона долларов на обустройство химической лаборатории в… ух ты… в Уханьском университете. При этом большую часть времени профессор должен был проводить именно в Китае, где курировал исследования — какие конкретно, не сообщалось. Понятно, однако, что они не блох там изучали.