Китайская интеллигенция на изломах ⅩⅩ века : (очерки выживания)

За «идейной борьбой» московских жрецов догматизма скрывался страх, страх не за национальную культуру, а за собственное положение партийных цензоров, надзирателей, вершителей судеб культуры. Ярким выражением того, как сталкивались позиции этих «вершителей» и творческой интеллигенции была, например, борьба в Театре на Таганке за разрешение включить в репертуар пьесу «Живой». Это была подготовленная Ю. П. Любимовым совместно с Борисом Можаевым инсценировка замечательной повести последнего «Жизнь Фёдора Кузькина», напечатанной на страницах «Нового мира». Генеральные репетиции — прогоны — следовали одна за другой. Всего их было свыше сорока, на них по приглашениям побывало, как говорится, пол-Москвы. На одном из таких прогонов присутствовала и Светлана Даниловна. Поскольку пьеса касалась истории советской деревни, половину присутствующих в зале составляли ответственные сотрудники Министерства сельского хозяйства СССР. После спектакля началось его обсуждение. Но министерские чиновники пришли не для обсуждения, а для осуждения. Представительница парткома министерства, выйдя на трибуну, обрушилась с нападками на только что увиденную пьесу за то, что в ней была показана бедность села как результат имевшего место произвола районных начальников. Из зала раздалась реплика кого-то из не согласных с ораторшей: «Но ведь так было!». Задумавшись на мгновение, министерская критикесса, сделав рукой соответствующий жест, ответила классической в своём роде фразой: «Было! Но — не было!».

Светлана Даниловна вступила в партию во время войны. Она всю жизнь была привержена тому идеалу гуманного социализма, защищая который в борьбе с фашизмом отдали жизни миллионы людей. То, что догматизм и консерватизм губительны не только для социалистической культуры, но и для социализма в целом, было для неё очевидным. Когда в спектакле Театра на Таганке «Деревянные кони» великолепный артист Готлиб Ронинсон, как бы ни к селу, ни к городу, внезапно восклицал: «С Китаем надо что-то делать!», зал отвечал дружным, понимающим смехом одобрения. Зрители сознавали, что со сцены их призывали не допустить того, чтобы консерваторы поступали с нашей национальной культурой так, как это делали леваки-догматики с культурой в Китае, где была в разгаре «культурная революция». Но она чувствовала, что эта реплика со сцены обращена не только к советской интеллигенции в целом, но и непосредственно к ней — специалисту по судьбам интеллигенции китайской.

Весной 1970 г. Светлане Даниловне удалось побывать в командировке в Китае. В течение месяца она имела возможность видеть, какие лишения эта «культурная революция» принесла различным слоям китайской интеллигенции-учёным, писателям, работникам искусства, педагогам. В первую очередь пострадали видные представители китайской интеллигенции — крупный учёный-историк, бывший вице-мэром Пекина У Хань, писатели и литературоведы Дэн То и Ляо Моша. Хунвейбинами была осквернена могила великого национального художника Ци Байши, музей другого всемирно известно художника Сюй Бэйхуна был снесён, разгромлен и закрыт был и музей «китайского Горького» — Лу Синя. Многие тысячи работников культуры были направлены в народные коммуны на перевоспитание. Огромное количество их погибло, в том числе её друг, декан исторического факультета Пекинского университета Цзян Боцзань, замученный прямо на пороге его дома в университетском кампусе. Всего пострадало свыше 100 миллионов человек. Как учёный она понимала, сколь необходимо было показать миру, и в первую очередь работникам советской культуры, печальные итоги того произвола, который чинили в отношении интеллигенции хунвейбины различного возраста и положения, возглавлявшиеся Мао Цзэдуном и его супругой Цзян Цин.

К этому времени сектор культуры в Институте Дальнего Востока АН СССР возглавил замечательный китаевед, учёный энциклопедических знаний В. Ф. Сорокин, сумевший создать в секторе прекрасную творческую обстановку. Главным направлением работы сектора стала подготовка коллективной монографии «Судьбы культуры КНР (1949—1965)»[27]. То, что к разработке темы, начатой Светланой Даниловной, теперь подключились её коллеги, каждый из которых исследовал один из участков «культурного фронта» Китая, свидетельствовало о коллективном признании верности того пути, которым С. Д. Маркова следовала уже многие годы. Это придало ей новые силы, и она взяла на себя труд написать для секторской монографии специальный раздел, в котором рассмотрела подготовительный этап «культурной революции». Завершив работу над этим разделом, Светлана Даниловна сразу же приступила к работе над своей новой книгой.