Китайская классическая поэзия

Прежде было ли так,
чтоб напиться я вдоволь мог,
А сегодня вино
здесь нетронутое стоит.

На весеннем вине

ходят пенные муравьи.
Я когда же теперь
вновь испробую вкус его?

И подносов с едой

предо мною полным-полно.
И родных и друзей
надо мной раздается плач.

Я хочу говорить,

но во рту моем звуков нет.
Я хочу посмотреть,
но в глазах моих света нет.

Если в прежние дни

я в просторном покое спал,
То сегодня усну
я в травой заросшем углу...

Так я в утро одно

дом покинул, в котором жил,
Дом, вернуться куда
никогда не наступит срок!

* * *

Всё кругом, всё кругом
заросло сплошною травой.
И шумят и шумят
серебристые тополя...

Когда иней суров

и девятый месяц настал,
Провожают меня
на далекий глухой пустырь...

Ни в одной стороне

человеческих нет жилищ,
И могильный курган
возвышается, как утес.

Кони, в грусти по мне,

прямо к небу взывая, ржут.
Ветер, в грусти по мне,
скорбно листьями шелестит...

Тихий темный приют

лишь однажды стоит закрыть,
И на тысячи лет
распрощаешься ты с зарей.

И на тысячи лет

распрощаешься ты с зарей,
Величайший мудрец
не сумеет тебе помочь...

Было много людей,

проводивших меня сюда,
Поспешивших затем
воротиться — каждый в свой дом.

Но родные мои,

может быть, и хранят печаль,
Остальные же все
разошлись и уже поют...

Как я смерть объясню?

Тут особых не надо слов:
Просто тело отдам,
чтоб оно смешалось с горой!

ПЕРСИКОВЫЙ ИСТОЧНИК