Китайская классическая поэзия

Посадил я однажды
у Янцзы на прибрежье туты.
Думал — минет три года,
и дождусь урожая листьев.

Но когда на деревьях

начала разрастаться зелень,
Вдруг беда их постигла —
перемены в горах и реках.

Ветром сбило с них листья,

изломало голые ветви,
А стволы их и корни
все уплыли в седое море...

Шелкопрядов весенних

накормить уже больше нечем,
И у зимнего платья
не осталось теперь надежды...[100]

Я, сажая деревья,

сам не выбрал повыше место
Что же пользы сегодня
от моих сожалений горьких?

ПЕРЕСЕЛЯЮСЬ

* * *

И прежде хотел я
жить в этой Южной деревне,
И не потому что
гаданьем ей выпал знак:

Здесь, слышал я, много

людей с простыми сердцами.
В их обществе радость
считать вечера и дни.

В мечтах о деревне

прождал я всё-таки годы.
Покамест сегодня
я не поселился в ней...

А хижине бедной

к чему большие пространства?
Достаточно, если
накроет она постель.

Важней, чтоб соседи

почаще ко мне ходили,
И мы в разговорах
судили б о старине,

И чудным твореньем

мы вместе бы восторгались,
Неясные мысли
друг другу толкуя в нем.

* * *

Весною и осенью
много погожих дней.
На гору мы всходим
и там слагаем стихи.

Минуем ворота —

хозяин к себе зовет.
Вино поспевает —
и тут же его мы пьем.

В полях поработав,

расходимся по домам.
Домой воротившись,
мы думаем о друзьях.

А вспомнив о друге,

спешим накинуть халат:
В беседах и в смехе
мы не замечаем часов.

Жизнь в этих занятьях

не лучше ль всякой иной?
Не вспыхнет желанье
покинув ее, уйти.

Одежда и пища

к тому же требуют средств.
На пахоте труд мой
меня не введет в обман!

ГУЛЯЯ С ДРУЗЬЯМИ ПОД КИПАРИСАМИ МОГИЛ СЕМЬИ ЧЖОУ

До чего же сегодня
ясно небо и светел день.
Чистый голос свирелей
и напевные звуки струн.

Опечалены теми,

кто под сенью могильной спит,
Разве можем при этом
уходить от веселья мы?

И свободная песня

здесь творится из новых слов.
И вино зеленое
здесь рождает на лицах смех.

Ничего я не знаю

о заботах, что завтра ждут,
И уже моим чувствам
до конца отдаюсь теперь.

ЧИТАЯ «ШАНЬХАЙЦЗИН» — КНИГУ ГОР И МОРЕЙ

* * *