Читаем Китайская мысль: от Конфуция до повара Дина полностью

Повар Дин продолжает повествовать о том, как он разделывает бычьи туши без малейших усилий, рассекая плоть между сочленениями и виртуозно обходя хрящи. Одним движением ножа он отделяет мясо от кости. Сосредоточившись на Дао, следуя его потоку и естественной анатомии вещей, он прокладывать себе путь в вязкой массе бытия, не встречая ни малейшего сопротивления и не истощая жизненной энергии. Он поистине познал жизнь, сделавшись намного сильнее своего господина, который наслаждается всеми прелестями аристократического статуса (в том числе и говяжьим жарким) и который в других обстоятельствах и ногой не ступил бы на бойню и не стал бы слушать советов простого слуги. «Превосходно! — воскликнул царь Вэнь-хой. — Послушав повара Дина, я понял, как нужно вскармливать жизнь». Повар предстает здесь истинным философом; его главная мысль в том, что, если мы хотим жить на острие ножа, который никогда не тупится, то нам надо уметь двигаться между сочленениями, хрящами и жилами. Чтобы выдохнуть, сначала нужно вдохнуть; чтобы познать сложности внешнего мира, следует стремиться укрепить внутренние жизненные энергии.


Илл. 9.2. Мясники и повара за работой. Чернильный оттиск. Семейная гробница Улян, провинция Шаньдун, II в.


Китайские философы, скорее всего, не восприняли бы идею о том, что их ремесло подобно приготовлению пищи или разделке туш. Тем не менее в этой метафоре, как мне кажется, есть зерно истины. Китайский интеллектуальный ландшафт не знает разделения на рационалистов или идеалистов, адептов сверхъестественного или его гонителей, поборников логики или сторонников интуиции, любителей теорий познания или агностиков. «Резать или не резать?» — вот, по сути, вопрос, занимавший лучшие умы Древнего Китая. Отправная точка большинства интеллектуальных традиций, которые описывались в этой книге, лежит именно здесь. Получим ли мы от жизни больше, если будем дробить мир на условные сегменты или категории, которые позволят нам держать реальность под контролем, манипулировать ею и делать вид, будто мы ее «понимаем», — или же для человеческой экзистенции полезнее, если мы оставим мир нетронутым, позволив ему развиваться согласно его внутренней спонтанной логике? Что лучше — приспосабливать или приспосабливаться, остаться снаружи или проникнуть внутрь, вовлечься или отстраниться? Стоит ли оставить наше внутреннее «я» необработанным камнем — или надо трудиться, придавая ему форму? («Дао дэ цзин» 19, 28). А если мы все-таки решили обтесывать самих себя и общество, то какую форму следует предпочесть? И, наконец, самое главное: как сохранить гармонию целого и целостность единого, — личности, семьи, государства, монарха, империи, Неба, космоса, Пути? Для многих китайская мысль означала сосредоточение на обществе, политике и этике «здесь и сейчас». Форма ножа не имела значения, если он хорошо резал. Скорее всего, с тех пор немногое изменилось.

Примечания и предложения по дальнейшему чтению

Цитируя первичные источники, я пользовался, когда это было возможно, имеющимися и проверенными временем академическими переводами, иногда адаптируя их. Во всех иных случаях приводятся мои собственные переводы. Данные о том или ином переводе источника даются в библиографическом разделе той главы, где упомянутое произведение цитируется наиболее часто. Краткое описание китайских источников предлагается в разделе «Первоисточники».

Глава 1. Китай во времени и пространстве

Упоминая Вольфрама Эберхарда, я имею в виду следующую книгу: Wolfram Eberhard, A History of China from the Earliest Times to the Present Day (London: Routledge & Kegan Paul, 1960), p. 1. Трактат «Хуайнаньцзы» цит. по: John S. Major, Sarah A. Queen, Andrew S. Meyer and Harold D. Roth, The Huainanzi: A Guide to the Theory and Practice of Government in Early Han China (New York: Columbia University Press, 2010). Юрий Пайнс цит. по: Yuri Pines, Lothar von Falkenhausen, Gideon Shelach and Robin D. S. Yates (eds), Birth of an Empire: The State of Qin Revisited (Berkeley and Los Angeles: University of California Press, 2014), p. 227. Фэн Юлань цит. по: Fung Yu-lan, A Short History of Chinese Philosophy, ed. Derk Bodde (New York: Macmillan, 1960), p. 12.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Что такое «собственность»?
Что такое «собственность»?

Книга, предлагаемая вниманию читателя, содержит важнейшие работы французского философа, основоположника теории анархизма Пьера Жозефа Прудона (1809–1865): «Что такое собственность? Или Исследование о принципе права и власти» и «Бедность как экономический принцип». В них наиболее полно воплощена идея Прудона об идеальном обществе, основанном на «синтезе общности и собственности», которое он именует обществом свободы. Ее составляющие – равенство (условий) и власть закона (но не власть чьей–либо воли). В книгу вошло также посмертно опубликованное сочинение Прудона «Порнократия, или Женщины в настоящее время» – социологический этюд о роли женщины в современном обществе, ее значении в истории развития человечества. Эти работ Прудона не издавались в нашей стране около ста лет.В качестве приложения в книгу помещены письмо К. Маркса И.Б. Швейцеру «О Прудоне» и очерк о нем известного экономиста, историка и социолога М.И. Туган–Барановского, а также выдержки из сочинений Ш.О. Сен–Бёва «Прудон, его жизнь и переписка» и С. — Р. Тайлландье «Прудон и Карл Грюн».Издание снабжено комментариями, указателем имен (в fb2 удалён в силу физической бессмысленности). Предназначено для всех, кто интересуется философией, этикой, социологией.

Пьер Жозеф Прудон

Философия / Образование и наука