Китайская пейзажная лирика III-XIV вв. (Стихи, поэмы, романсы, арии)

гашу, наконец-то, свечу...

ДОЖДЬ

Тысячи деревьев... тучи,

влажный мрак.

А над цепью горной

день дождем набряк.

Двери ветра настежь -

не закрыть никак.

Птиц речных в укрытье

возвращает страх.

Вот в акульем доме

застучал станок*,

Лодки дровосеков.

Лес валить не срок!

Чистотой, прохладой

яд тлетворный смыт...

Помыслы ветшают*...

Ввысь, на Башню, в скит!

В СНЕГОПАД

Стенают в битвах

сонмы отлетевших душ.

Их отпевают

только плакальщики-старцы*

Над полосой заката

сплотились толпы туч.

Неудержимый снег

кружит в метельном танце.

В углу горлянка-тыква...

нет з_е_лена вина*.

В печурке тлеют угли...

да греет ли она?

Давно вдали от мира,

и нет вестей совсем,

Тоскую за письмом...

кому пишу, зачем?

ПЕРЕПРАВА У БЕЛЫХ ПЕСКОВ

Тропка узкая

над берегом петляет.

Переправа

тропку прыткую глотает.

В челн вхожу,

качаясь и кляня помеху.

Ухожу далеко

в Облачную реку*.

Холод неба

за пределами пустыни.

Час заката...

мы же только посредине.

Конь храпит мой,

тянет в северные страны.

Жадно пьют,

перекликаясь, обезьяны.

В ясных водах

дно усеяно камнями.

Отмель белыми

усыпана песками.

Возвращенье

от печалей избавляет*,

От недугов тяжких

разом исцеляет...

Держат скалы

смертоносные откосы.

Волны рушатся

в объятия хаоса.

На ветру стою один.

Пора обратно.

Сжав поводья,

вновь вздыхаю троекратно.

ВОСЕМЬ СТАНСОВ ОБ ОСЕНИ

I

В жемчуге рос вянет листва,

клены, вся роща редеет.

Горы Ушань, ущелье Усянь -

духом уныния веет.

Волны на стрежне встают в полный рост,

в небе самом волненье.

Тучи над крепостью ветер сплотил,

слил их с земною тенью.

Лес хризантем снова в цвету...

слезы иных дней жизни.

Челн одинокий в вечном плену...

сердце в садах отчизны.

Всюду в ходу нож и аршин:

шьются на зиму платья.

Белый Владыка высью пленен...

грохот вальков на закате.*

II

Одинокая крепость Куйфу*,

солнца косые лучи.

В стороне, где Северный Ковш*,

блеск столицы в ночи.

Обезьяны вопят... слезы душа

при третьем их крике льет.*

Еду посланцем, может быть, зря...

восьмой луны плот.*

Зала скрижалей, курильниц дым

не витает уже в головах.

Башни белеющий парапет,

тоскует свирель впотьмах.

Ты посмотри! Как прежде была

в плюще и на скалах луна,

Так и сейчас озаряет тростник

и мискантов цветы она.

III

Тысяча домов под защитой гор...

утра зоревой покой.

День за днем сижу в башне над рекой,

в легкой дымке голубой.

На воде ночной дремлют рыбаки,

на волнах тщеты своей.

Ласковая осень... ласточки-птенцы:

в воздухе "фей-фей", "фей-фей".

Куан Хэн* радел, с докладами входил -

к славе не обрел пути.

Книгам* посвятил жизнь свою Лю Сян* -

дело сердца не в чести.

Сверстники мои, соученики...

все без малого в чинах.

На Пяти Холмах* в дорогих мехах...

на откормленных конях.

IV

В Чанъани бьются, говорят,

как в шахматной баталии.

Событий хватит на сто лет...

не превозмочь печали.

Вельмож усадьбы и дворцы

не в тех руках, что прежде.

Одежды те же и убор -

но не на тех, что прежде.

На северных заставах гром*,

бьют гонги раз за разом.

На запад колесницы мчат

переные указы.*

И рыбы и драконы спят*,

студеная водица.

Страна родная... мирный кров...

к вам мысль моя стремится.

V

Обитель горняя - дворец Пэнлай* -

к Наньшань* вратами обращен.

Злащеный столп Чэнлу*...

там, где Небесная река и дождь времен.

На западе пруд Яшмовый - в него

царица-матерь Запада вошла.

С востока фиолетовая мгла

уже заставу Хань обволокла.*

Два облака - фазаньих два хвоста,

два опахала овевают трон.

В короне солнечной дракона чешуя,

лик государя озарен.

Один лежу на берегу реки...

стремительны вечерние года.

Давно ли у лазоревой цепи

влачил на перекличке цепь стыда?*

VI

Горло ущелья Страх За Спиной*,

корень излуки Речки Кривой.

Тысячи ли... осенней порой

скрадены белой мглой.

Венчик Цветка, двойная стена*

духом величия напоена.

Лотосовый запущенный сад...

правит в нем скорбь одна.

Полог жемчужный, резные столбы,

желтых цапель парад.

Вожжи парчовые, бивни мачт,

белые чайки парят.

Сил нет смотреть: жаль эту даль...

пляски минувших дней.

Самое сердце Циньской земли...

вотчина древних царей.

VII

Озерная гладь Куньмин...*

воистину подвиг в веках!

Штандарты, стяги Уди*

прямо стоят в глазах.

Ткачиха надежду ткет*...

луна как сама тщета.

Ветер вздымает хвост

каменного кита.*

Колышется рис в волнах,

уходит на дно во мрак.

Роса холодит лотоса скит,

пыльцы пурпурный прах.

Застава у горных врат,

дорога о двух крылах.

Не счесть здесь озер и рек...

один лишь старик-рыбак*.

VIII

Куньу*, Юйсу... сами собой

вьются дороги, змеятся пути.

Башни Лиловой северный склон

катится в зыбь Мэйпи.*

Красные рисинки... видимо, их

порастерял второпях попугай.

Ветви павлонии... прячут гнездо

фениксов* - птиц, прилетавших в наш край.

Зелень с красавицами собирал...

на языке все секреты весной.

С сянями плыли* в лодке одной,

затемно переносились домой.

В прошлом с природой спорила кисть.

Слово творила, а не слова.

Белый, как лунь... пою эту даль...

клонится долу моя голова.

ДАЙ ШУЛУНЬ

x x x

Трава на заставе,

Трава на заставе -

Всюду трава на заставе.

Годы солдата старят.

На север от гор

И на юг от гор

В сумерках белый снег.

На тысячу ли

И на тысячи ли

Месяца яркий свет.

Яркий свет,

Яркий свет...

Звуки хуского рога* -

От них мне покоя нет.

ВЭЙ ИНУ

x x x

Млечный Путь,