Китайский массаж

Наконец, сделав огромный круг, Ду Хун добралась до Нанкина. Через одного приятеля друга своих друзей она познакомилась с Цзи Тинтин. Цзи Тинтин жила в далёком Нанкине, но относилась к разряду этаких «заботливых бабушек», готовых взять на себя чужие проблемы — подобная щедрость редко встречается среди слепых. Но, если по существу, то у неё всё-таки имелось преимущество в виде остаточного зрения. Острота зрения с коррекцией соответствовала степени В-3. Несмотря на то, что они были знакомы через десятые руки, Цзи Тинтин, разговаривая с Ду Хун по сотовому, заявила:

— Мы же друзья. Сестрёнка, приезжай! В Нанкине очень хорошо!

Ещё не успели встретиться, а Цзи Тинтин уже назвала Ду Хун «младшей сестрёнкой», так что Ду Хун пришлось следовать ходу мыслей Цзи Тинтин и назвать её «старшей сестрой», хоть на самом деле Ду Хун подобное обращение претило. Так зовут друг друга в деревнях. Кроме того, в нём чувствуется фамильярность, вызывающая неприязнь. Но у фамильярности имелся и свой плюс — расторопность. Как только Ду Хун добралась до Нанкина, Цзи Тинтин отвела её к Ша Фумину и заявила:

— Начальник, вот вам ещё одно денежное деревце.

Ша Фумин захотел устроить новенькой проверку.

Ясное дело. Цзи Тинтин и сама массажистка, так что, разумеется, с уважением относилась к подобному правилу. Цзи Тинтин потянула Ша Фумина за собой, завела его в массажный кабинет и уложила на кушетку. Потом она подвела Ду Хун, взяла её руки и положила на шею. Ду Хун такое поведение очень не понравилось — уж слишком явно Цзи Тинтин демонстрировала своё преимущество в зрении. Стоило пальцам Ду Хун дотронуться до шеи Ша Фумина, как тот чётко понял, что перед ним дилетант.

Ша Фумин улёгся на живот и, пока Ду Хун делала массаж, начал расспрашивать. Где Ду Хун родилась, сколько ей лет и всё такое прочее, и тоном отнюдь не любезным, как и положено начальнику. Ду Хун отвечала по порядку на все вопросы. В конце Ша Фумин поинтересовался, что она закончила, и Ду Хун честно назвала учебное заведение. Ша Фумин помолчал немного, а потом сменил тему и начал обсуждать с Ду Хун вопросы образования. В этот момент Ду Хун как раз расслабляла Ша Фумину мышцы шеи. Он лежал, поместив голову в специальный вырез для лица, и не переставал улыбаться. И в каком месте это традиционный массаж? Почёсывание какое-то! Ша Фумин тяжело вздохнул и выпалил:

— Современное образование только вредит молодёжи!

Ша Фумин иронизировал над «современным образованием», и его реплика не имела никакого отношения к Ду Хун, но Ду Хун была достаточно умной девушкой. Она тут же остановилась, на мгновение опешила, а потом убрала руки с шеи Ша Фумина.

По поводу профпригодности Ду Хун Ша Фумин не сказал Цзи Тинтин ни слова. Он подошёл к двери, вытащил купюру в пятьдесят юаней и сказал:

— Даю тебе отгул на день. Отвези девушку в восточное предместье погулять, раз уж приехала в Нанкин, в такую даль.

Всё предельно ясно. Цзи Тинтин не взяла деньги, а держала Ша Фумина за руку и не двигалась. Это означало настоятельную просьбу. Ша Фумин улыбнулся уголками губ и сказал:

— Ты меня вынуждаешь.

А потом нагнулся и шепнул Цзи Тинтин на ухо:

— Это было не просто плохо, а очень плохо.

Ша Фумин пару раз похлопал Цзи Тинтин по плечу и ушёл. Ша Фумин всегда заботился о Цзи Тинтин и относился с особым уважением. Но сейчас дело касалось принципиального вопроса, и тут он не мог пойти на уступки. Ша Фумин не пошёл в комнату отдыха, понимая, что там сейчас Ду Хун. А вдруг они столкнутся? Лучше всё-таки не стоит.

Цзи Тинтин стояла у дверей массажного салона. Настроение резко упало. Она отчаянно заморгала, потом достала мобильник и хотела позвонить в далёкий город сестрице Чжао. В конце концов, Ду Хун вверила ей именно сестрица Чжао. Но вот как сообщить новость? Проблема ещё та! Когда сестрица Чжао давала поручение по телефону, то сказала: «Во что бы то ни стало надо помочь». Практически упрашивала. Просьбы — такая штука, на определённом этапе они превращаются в категорический приказ. Цзи Тинтин подумала-подумала и спрятала мобильник.

Но он всё же зазвонил. Цзи Тинтин поднесла аппарат к уху и услышала голос Ду Хун:

— Сестрёнка Тинтин, я всё поняла. Ничего страшного.

— Ты где?

— В туалете.

— Почему не вышла со мной поговорить?

Ду Хун помолчала немножко, а потом тихонько ответила:

— Я лучше в туалете побуду чуток…

Цзи Тинтин ещё больше растерялась, не зная, что и сказать, и после долгих раздумий выдала:

— А в Нанкине есть мавзолей Сунь Ятсена, ты в курсе?

Ду Хун не ответила ни «да», ни «нет», лишь повторила:

— Сестрёнка Тинтин, ничего страшного.