Китайский секрет для мистера Форда

– Пункт третий прошли, – бормотал М.Р. – уже неплохо. Садись, эй!

– А цепи? – обернулся компаньон.

– Сперли твои цепи.

Маллоу хотел добавить, что страшным русским mouzhik очень пригодятся отличные цепи противоскольжения компании «Хьюгсон энд Мертон», но не смог этого сделать. От мороза у него стыли губы.

Метель усилилась. Нужно было как можно скорее добраться до станции. Оттуда, согласно плану, следовало отправиться в Псков, где и повторить всю процедуру с таксистами и отмечаньем у Технической комиссии.

Саммерс плюхнулся на свое место и схватил карту.

– Туда, – сказал он.

Опушка леса становилась все ближе и ближе. Но тут под колесами затрещало, машину резко подбросило, и прежде, чем Д.Э. Саммерс успел понять, что же, собственно, произошло, он вместе с автомобилем погрузился в воду.

Ледяная вода в одну секунду проникла сквозь макинтош, толстый свитер, через обе пары теплого белья, три – вязаных носков, и ботинки. «Модель-Т» с треском прошил крышей ледяную корку и застрял, задрав на берег задние колеса.

Поединок

Впоследствии Д.Э. Саммерс не раз выражал сомнение, сумели бы двое джентльменов выбраться на берег без посторонней помощи, или все-таки нет. От холода у обоих свело руки, ноги и челюсти, открыть дверцы авто показалось невозможно, а когда это удалось, промокшие и мигом покрывшиеся ледяной коркой пальцы в перчатках не желали гнуться. Компаньоны безуспешно скребли мерзлую землю, пытаясь подняться с отлогого берега. Наконец, сделалось яснее ясного то обстоятельство, что теперь их ждет неминуемая смерть: они не могли идти, да и идти было некуда. Не зная, что сказать, не имея даже сил для этого, Маллоу повернулся к компаньону. Его охватила безумная надежда. И вдруг он увидел, что Д.Э. Саммерс, щурясь и шевеля синими губами, смотрит куда-то в сторону.

Оттуда, приблизительно с той стороны, где должна была находиться станция, бежали люди. Думать о пари с графом, о Форде, о том, что, наконец, скажет Фриде о судьбе несчастного «Модель-Т», не стал никто. Двое джентльменов с невероятным облегчением позволили увести себя в деревянный дом из бревен. Там с них содрали одежду, загнали по приставной лестнице на удивительное сооружение внутри комнаты, занимавшее не менее ее половины, и дали укрыться удивительно вонючий полушубок. Полушубок из двух овечьих шкур, сложенных вместе, издавал кислую вонь, удивительно сильную, и следовало заметить, был удивительно теплым. Строение внутри дома было завешано нечистыми ситцевыми занавесками. Его, как бы странно это ни звучало, топили дровами. Но это была больше, чем печь. Это была целая универсальная система, с отапливаемым нижним блоком, нишей, содержавшей ряд полок, на которых стояла домашняя утварь. Оно, похоже, обогревало дом, точнее, его часть, потому что во всем остальном доме было очень холодно: маленькие домашние животные, теленок, двое козлят и свинка, были устроены в углу, создавая непередаваемую атмосферу.

Кроме того, сооружение заодно заменяло кровать: на том его конце, под тряпками, кто-то спал. Двое джентльменов не имели сил подняться и посмотреть, к тому же, это едва ли было удобно, но, судя по всему, это была сухонькая старушка. Обнаружив этот факт, компаньоны окончательно сроднились с полушубком и обнаружили, кроме того, еще котят. Котята пищали и ползали. Рядом, задрав ногу, умывалась кошка. На стене сушились пучки трав. Мята, ароматная трава семейства зонтичных, чеснок, очень много березовых веток, связанных тряпочкой (должно быть, в доме имелось много детей), гирлянды сморщенных черных кусочков, корешки, матерчатые мешочки неизвестно с чем – все это источало аромат, непередаваемо смешивавшийся с запахом фермы, плохой вентиляции, от которой Форд с его писаными и неписаными нормами умер бы на месте, и чего-то вкусного, кажется, хлеба.

Саммерс осторожно повернул голову. На него бессмысленно смотрел компаньон. За ситцевые занавески заглянул хозяин дома, mouzhik, бережно, как ребенка, передал бутыль с плескавшимся мутным содержимым, дал хлебнуть по обжигающему глотку и сразу забрал обратно.

Ужасающее место. Или, точнее, оба джентльмена находились в ужасающем состоянии. Впоследствии ни Д.Э. Саммерс, ни М.Р. Маллоу этот момент вспоминать не любили. В конце концов, для нашего повествования важно лишь то обстоятельство, что довольно скоро оба компаньона, пьяные, как никогда в жизни, крепко спали, начисто забыв и о гонке, и о графе, и о будущей каторге, и, самое главное, о деньгах.