Китайский секрет для мистера Форда

Впереди «Модель-Т» ждало Псково-Рижское шоссе – узкое, занесенное по бокам поистине сказочными сугробами, которые при ближайшем знакомстве оказались погребенными под снегом камнями. Камни должны были ограждать шоссе – и они его ограждали. Репортера на заднем сиденьи трясло, подбрасывало и швыряло от борта к борту. Он стал пихать Маллоу в спину, тот дернул руль, машина дала в сторону, изобретение русского селянина приказало долго жить, и двое джентльменов остались без передних колес. Теперь не осталось никакой надежды не то, что на выигрыш, но даже на то, чтобы вообще добраться до станции. Судя по карте, до ближайшего жилья было еще далеко. Идти пешком никто не осмелился: шоссе окружала снежная пустошь. Все, что оставалось – это ожидать. Но чего можно было дождаться на пустой дороге? Двое джентльменов согрелись при помощи водки и, делая вид, что никуда не спешат, разобрали по очереди оба револьвера и привели их в порядок. Стемнело. С пустого шоссе веяло жутью. «От страха», – успокоил себя М.Р. Маллоу, и вдруг прямо перед машиной увидел пару синих огоньков. Затем еще одну – уже сбоку. Их становилось все больше. Они собирались вокруг. Одна пара приблизилась к ацетиленовым фарам и стало яснее ясного: волки.

– Стреляйте! – закричал репортер. – Что же вы не стреляете?

Он пошарил у себя за пазухой, извлек бутылку и тут же к ней присосался. Двое джентльменов попробовали выстрелить, но в толстенных кожаных перчатках мехом внутрь это было невозможно. М.Р. Маллоу ухватился за грушу клаксона. Огоньки отдалились. Он нажал еще. Огоньки отдалились еще больше.

– Отлично, так и продолжай, – велел Джейк.

Маллоу, как последний дурак, продолжал нажимать грушу. Волки оставались на месте. Восторгов выругался и швырнул бутылкой. Раздалось рычание – хриплое и негромкое.

– Пьяный идиот! – тоже хрипло произнес Саммерс.

Маллоу всхлипнул, вырвал из-за пазухи колбасу и метнул в волков.

– Они жрут ее! – захохотал Восторгов через минуту. – Бедные твари!

– Смотрите, чтобы не сожрали вас! – огрызнулся Саммерс.

У него стонало в животе. Ему было до смерти жаль колбасы. Он прицелился в темноту и все-таки выстрелил.

– Я ничего не вижу, – сказал Маллоу.

Он ослеп от вспышки.

– А я ничего не слышу! – пожаловался пьяный Восторгов.

Саммерс и сам ничего не видел и не слышал. У него шумело в ушах. Ему казалось, что ничего не происходит.

– Уходят? – спросил он. – Мне кажется, что они уходят.

Но сколько бы М.Р. Маллоу не вслушивался, было слышно только пыхтение репортера. Он мысленно посчитал оставшиеся патроны: девять штук на двоих.

Он взвел курок и стал целиться вслепую.

– Тихо! – хрипло прошептал Д.Э. – Я его вижу! Вон он!

Матерый волк спокойно стоял перед автомобилем. Казалось, что его не смущают ни направленные на него револьверы, ни железная махина, ни то, что его товарищи разбежались. Он не двигался. Ацетиленовый фонарь погас. И тогда темноту разорвал жуткий, раздирающий душу вой издалека. Компаньоны принялись стрелять. Они стреляли до тех пор, пока не кончились патроны. Затем вооружились бутылками. Саммерс схватил в одну руку поданную М.Р. chetvertina, в другую – домкрат и стал ждать.

Они ждали так долго, что казалось, останутся здесь вечно.

* * *

М.Р. Маллоу проснулся скорее утром, чем ночью. Он сел, поднял на лоб шофферские очки и отряхнулся от снега. Никакого волка не было, зато прямо перед машиной из сугроба торчал пень, вокруг которого из снега торчали бутылки. Компаньон дрых, завалившись набок. Маллоу наклонился проверить, дышит ли Д.Э. Саммерс и тут же шарахнулся назад. Ему показалось, что он пьянеет снова. Репортер спал на заднем сиденьи, булькая синими от холода губами. По полу автомобиля валялись пустые бутылки. И тут Маллоу понял, почему тишина кажется ему такой страшной: мотор. У двоих джентльменов кончился газолин.

Снова детали

Телеграмма Восторгова графу Мордвинову:

Заносы у Красной Репки. Едва пробрались. Все благополучно. Едем дальше пять утра!

«Петербургский листок». Срочно.

Наш корреспондент сообщает.

«Форд-Т» выиграл автомобильный пробег Санкт-Петербург-Рига-Санкт-Петербург!

Ожидающие участников пробега на финише в Санкт-Петербурге с волнением ожидают появления первой машины. Ею оказывается «Модель-Т». Он без передних колес, влекомый крестьянской лошаденкой. Всеобщее веселье прерывает вердикт Технической Комиссии: засчитать победу. Все прочие участники гонки появляются, один за другим, только через час: ужасающие погодные условия и сильная метель заставили их потерять много времени.

Победители принимают поздравления.

Речь победителей