Клад

– Ну, ну, ну, щас! Это ж только присказка, сказка впереди! Вообщем, когда наш папаша дубу дал, решили мы, что, наконец, свобода. Там как раз царский режим рухнул, неразбериха, гражданская война… Разошлись мы в разные стороны, пожили немного сами, да и поняли, что ни черта у нас не получается в одиночку жить. Нету опыта! Сошлись обратно вместе, пошли работать в школу, завели жену, такую, чтоб дура дурой, для отвода глаз. Ну вот… А отец у нас был немножко ну… гений или колдун, черт его знает. Придумал способ, как из грунтовой воды золота нацелить. Ты знаешь же, что в воде золото содержится? Только очень мало. А он придумал способ вырастить из него золотую гору! Что-то там через кристаллизацию… не суть. Сконструировал аппарат, хотел воплотить, да не дожил. Ну а мы, значит, сами по его чертежам. Чтоб золото вырастить нужно лет… Господи, сколько ж уже прошло-то? Лет десять-двенадцать нам потребовалось. Накопили бочку золота, а кому его сбывать? Мы ж… они ж надеялись (я-то сам в этом не участвовал) что большевики вот-вот того. И снова капитализм, собственность, набивай карманы! А советская власть стоит, как вкопанная. Значит, надо искать внешние рынки.

– Какие? – не понял Глеб.

– Внешние. Кто у нас за океаном золото больше всех любит?

Глеб недоуменно заморгал.

– Вот-вот! Они самые!

– Да к-как же вы туда доберетесь?

– А мы связались кое-с-кем. Да-с! Пароходик контрабандистский нас… то есть их, братьев моих, поджидает. Уже обговорен маршрут, транспорт, место встречи. Страна-то большая! Ее хоть всю колючкой обмотай, а лазейки-то останутся!

Гулус самодовольно фыркнул, словно до сих пор был полноправным членом шайки.

– А бомбы вам зачем?

– А с бомбами отдельная песня. Мы золото растили под землей, целый тоннель к источнику выкопали. Хотели, когда закончим, бочку по тоннелю в дом переправить. Вымостили пол, сделали каток и вдруг – бац! Обвалился тоннель. Да так, что не раскопаешь. Ну… расковыряли мы себе проход к золоту, а само золото назад уже не протащить. Узко! Значит, надо что? Взрывать потолок и поднимать груз на поверхность. А как это сделать, если грот в аккурат под главной улицей? Хоть днем, хоть ночью народ за секунду сбежится. Тут-то наш старший и придумал… иллюзион. Ты в цирке был когда-нибудь? Фокусников видел?

Глеб помотал головой.

– Когда чародей тебе трюки показывает, а это на самом деле оптический обман и ловкость рук. Вот и он придумал создать видимость, как будто враг напал. Чтоб население переполошить, чтоб все разбежались и по подвалам попрятались. Особенно менты. Пустить в поселке дезинформацию – раз. Заложить заряды по окраинам: ну вроде как артобстрел (благо зима, огнепроводник под снегом не виден) – это два. Надежная машина и подъемный механизм – три. Все рассчитано по минутам. Мы ж военный склад ограбили! Чуть с жизнями не расстались. Добыли себе тротила, пороху, боеприпасов. Только оружия – раз, два и обчелся: незадача! Бикфордов шнур кольцом проведен от одного заряда к другому. Самый длинный в мире!

– Черти! – спохватился Глеб, вскакивая на ноги. – Когда ж твои начнут?

– Вот щас стемнеет и начнут, – ехидно улыбнулся Кощей. – Точнехонько перед Новым годом!

– Пошли! – крикнул Афанасию Глеб. – Веди этого!

– Раньше был Константин Алексеевич, а теперь "этот"! – смиренно усмехнулся Гулус. – А знаешь еще что?

– Что?

– Я те еще один секрет открою. Только не упади. Там далеко в чаще овраг, мы туда целую стаю волков загнали.

– Видел. И для чего? – нахмурился Глеб.

– Ацедий, химик наш, придумал порошок, от которого собаки звереют. Ну и волки соответственно. Помнишь, Михал-Свиридыча его пес чуть не сожрал? Это эксперимент был! Ну так вот: огнестрела у нас мало, а впереди на дороге блокпост. И станция, понятно, под охраной. Так что волков мы… тьфу, они для этой цели голодом выдрессировали. Чтоб служакам на станции, когда приедем, было не до нас. Вот такой вот туз в рукаве!

– Дурацкий какой-то план… – проворчал Глеб.

– Да, хе-хе! Совершенно идиотский! И гениальный! Только такой и сработает!

– Тебе-то какое дело, сработает или нет? – небрежно бросил Глеб.

– Никакого. Я уже со своей судьбой смирился. Мне бежать некуда. Все равно, в этой жизни ничего, кроме мучений…

Глеб по голосу понял, что он врет.

Метель в поле уже заметно поутихла. Резвилась поземка. Ветер беззлобно трепал по спине.

Афанасий вел учителя, сурово держа его за шиворот, как нашкодившего юнца. Глеб шагал позади, злясь на вязнущие в снегу валенки. Шапка Кощея была у него в руке.

“Побежит – шмальну из рогатки в затылок!”

Вернувшись в поселок, Глеб быстро убедился, что первая часть злодейского плана уже приведена в действие. На перекрестке у дверей милиции толпились встревоженные люди с белыми листовками в руках.

– Товарищ, откройте! – басила женщина-фельдшер, барабаня в дверь тяжелым мужским кулаком: – Мы хотим знать, что происходит! Где ваше начальство?

Из двери высунулся инвалид дядя Коля, которого милиционеры посадили дежурить.

– Нетуть! На операцию уехали! Идите в поссовет! – прохрипел он и снова запер дверь.