Кладбище погибших цветов

Сердце бешено заколотилось после такого страшного открытия. Мне следовало немедленно убраться из этого сада, чтобы самому не стать поздней трапезой или, в лучшем случае, ранним завтраком. Но как? идти назад боязно и, откровенно говоря, бессмысленно. Если немедленно сойти с красной дорожки и пойти к реке? В таком случае рискую заблудиться в бесчисленных рядах ирисов и источающих приторный аромат рослых петуний. Чертова долина! Она воистину проклята, и подлый граф направил меня прямо в пасть злобному монстру.

Было трудно дышать. Дабы совладать с накатившим страхом, я сел на моховый ковер и попытался дышать как можно более глубже. Помогало скверно. Казалось, что гигантские растения окружили меня и теперь пляшут злобную мазурку. Теперь уже не ирисы были невероятно огромными, а я, я сам стал невероятно мал в сравненьи с этим диковинным и чуждым моей душе садом. Выбираться не было ни желания, ни сил. Пусть. Пусть я стану обедом для Вафтруднира, того лучше – удобрением для его чудовищного сада. Моя судьба отныне мне совершенно безразлична.

Тело наполнилось необъяснимой усталостью (потом я узнал, что это действие ирисов на неподготовленный разум), в большом недоумении от того, что только на закате проснулся с ощущением того бодрости и полнотой сил, я погрузился в глубокую дрему без сновидений.

***

«Путник, ты в порядке? Требуется ли тебе помощь доброго великана Вафтруднира?»

Сначала я решил, что это гром нежданно загрохотал на рассвете. Приоткрыв осторожно глаза, я увидел напротив гигантский сапог, сшитый из нескольких цельных коровьих шкур. Рядом – чудовищного вида волосяной столб, в котором спустя мгновение я признал руку с закатанной по локоть холщовой рубахой, из которой можно было бы пошить одежду для всей деревни в долине!

«Путник, слышишь ты меня? Вижу, как глядишь ты испуганно, но уверяю, добрый Вафтруднир не причинит тебе зла.»

Я немного осмелел и медленно поднял взгляд выше. На неказистом и сером, словно выточенном из каменной глыбы лице гиганта блуждала улыбка, которую он изо всех сил старался сделать дружелюбной и приветливой, но в силу природной невежественности вышла неказистой. По крайне мере, эффект сработал, и страху тут же испарился, сколь сильно не пытался я сохранить хоть толику этого чувства, которое помогало держать нервы и разум настороже. Позволив себе подобную слабость, я поднялся с земли и оказался глазами прямо на уровне густой седой бороды гиганта. Насколько глубоко он склонился, чтобы поговорить со мной? Так, что борода, размером со всего меня, удобно примостилась на дорожке из красного мха, который в дневном свете сохранил свой неестественный блеск.

«Могу узнать я имя твое, путник? Если ты все еще напуган, то можешь не отвечать, в таком случае позволь мне сопроводить тебя до деревни, что в долине. Мой добрый друг Герман поручится, что я не причиню никакого зла путникам и, более того, поможет тебе вернуться туда, откуда ты прибыл. Верно, желаешь узнать, с чего это старый Вафтруднир признал в тебе путника? Жители долины не носят при себе оружия, к тому же каждого человека по эту сторону реки я знаю в лицо, потому как все они мои хорошие друзья.»

Гигант приложил ладонь к груди удовлетворенно кивнул, одновременно дав понять, что он лично ручается за их благонадежность, что и они, безусловно, сделали бы ради него. Но меня не проведешь. Я уже убедился, какие подлые людишки живут в деревне. В таком случае, с чего мне доверять этому чудищу, которое с невозмутимой уверенностью заявляло о честности и бескорыстном человеколюбии этих лицемерных деревенщин?

«Имя мое Отто, добрый Вафтруднир. Прости меня за минуту робости, не оттого я замер при встрече с тобой, что испугался, но оттого, что услышал твой голос, подобный грому в ясный день, еще до своего пробуждения. Приветствую тебя, гостеприимный хозяин диковинного сада! Я восхищен красотой твоих цветов и не менее того поражен их размерами. Открой же свой секрет, повелитель роз и яблоневых деревьев! Отчего твои растения подобны тебе, могучи и статны?»

Хитросплетения нарочито льстивой речи привели меня в чувство, и я снова ощутил себя хозяином положения. Более того: Вафтруднир, вне всяких сомнений, принял мою хвалу за чистую монету, потому как каменные щеки гиганта зарделись пунцом похлеще дорожки под нашими ногами, а я в полной мере осознал свое превосходство над ним.

«Этот секрет, Любезный Отто, я храню на протяжении полутора столетий. Он овеян тайной и, уверяю тебя, ничего мистического или волшебного не стоит за ним. Лишь утраты, отчаяние и безумное желание привнести в этот мир крупицу радости и тепла, которой я готов делиться с каждым, у кого доброе сердце и чистые намерения. Как я погляжу, путник Отто, ты именно такой человек. Потому я рад тепло приветствовать тебя в моих садах. Оставайся здесь, сколько пожелаешь, если станешь мне близким другом – я поведаю тебе секрет моих садов.»