Кланы альфанской луны

С этими словами Бэйнс взглянул на Строу, и тот кивнул в ответ.

– Я понимаю ваше недовольство, – намеренно понизив голос, согласилась с главнокомандующим миссис Риттерсдорф. – Вы довольно долго жили в изоляции. Боюсь, вам неприятно это напоминание, но я вынуждена указать на тот факт, что вы все психически больны, индивидуально и коллективно.

Взгляд ее красивых глаз выражал понимание и заинтересованность. В воздухе повисло долгое и напряженное молчание.

– Черт возьми! – воскликнул Строу. – Мы уже давно взорвали это место! Эту так называемую больницу! На самом деле, это был концентрационный лагерь! Для рабов! Вот для кого!

– Мне жаль, – перебила его Риттерсдорф, – но вы ошибаетесь. Это была федеральная больница, и вы должны принять и учесть сказанное мной при любых действиях, которые задумали относительно нас. Мне нет смысла лгать. Это правда.

– Quid est veritas? – пробормотал Бэйнс.

– Простите? – обратилась к нему доктор.

– Что есть истина? Вам не приходило в голову, док, что за последнее десятилетие мы здесь, возможно, решили наши первоначальные проблемы групповой адаптации и, – Бэйнс махнул рукой, – приспособились. Или как вы это назовете, мне все равно. В любом случае мы в состоянии поддерживать адекватные межличностные отношения. Вы свидетель тому здесь и сейчас, в зале Совета. Мы работаем вместе, а значит, мы не больны. И другой проверки не существует. Групповой труд – лучший показатель.

Довольный сказанным, Бэйнс откинулся на спинку стула.

– Вы коллективно объединились против общего врага – против нас, – с осторожностью ответила Риттерсдорф. – Но я готова поспорить: как только мы улетим, вы вновь превратитесь в разрозненных, недоверчивых, напуганных друг другом и не способных к совместной работе личностей.

Она обезоруживающе улыбнулась, что послужило слишком глубоким жестом, чтобы Бэйнс его понял. Доктор чересчур самоуверенно подчеркнула свое умозаключение.

Конечно, она права и указала им на очевидное. Коллективная работа велась непостоянно. Но был в ее словах и изъян.

Ее собственная ошибка. Она предположила, вероятно, в целях самооправдания, что источник страха и враждебности находится внутри Совета. Но на самом деле, именно Терра продемонстрировала враждебность. Прибытие корабля было фактически актом агрессии. Будь по-другому, они бы запросили разрешение на посадку. Своими действиями терране первыми выказали недоверие. Это они ответственны за сегодняшнюю картину взаимной подозрительности. Если бы они захотели, легко могли бы этого избежать.

– Доктор Риттерсдорф, – прямо сказал Бэйнс, – альфанские торговцы связываются с нами, когда хотят получить разрешение на посадку. Мы заметили, что вы этого не сделали. И у нас в отношениях с альфанцами нет никаких проблем. Между нами налажена постоянная и взаимная торговля.

Было очевидно, что Бэйнс бросил перчатку не зря. У оппонентки не нашлось ответа. Пока она размышляла, комната наполнилась шумом: со всех сторон звучали возгласы презрения и веселья, а в случае с Говардом Строу – нескрываемой агрессии.

– Мы решили, – прервала наконец свое молчание доктор Риттерсдорф, – если официально запросим разрешение на посадку, то вы нам откажете.

– Вы решили, – спокойно улыбаясь, ответил Бэйнс. – Решили, а не спросили. И теперь вы никогда не узнаете, что мы…

– Дали бы разрешение? – Ее голос, твердый и властный, обрушился на него, рассекая непрерывность его речи.

Бэйнс осекся и растерянно моргнул.

– Нет, вы бы этого не сделали, – уверенно продолжила доктор. – И вам это известно. Давайте будем реалистами.

– Если вы сунетесь в Да Винчи-Хайтс, – ухмыльнулся Строу, – мы убьем вас. Если вы не улетите, мы убьем вас. И следующий корабль, который попытается приземлиться здесь, никогда не коснется поверхности нашей Луны. Это наш мир, и мы будем защищать его, пока мы здесь. Мистер Бэйнс готов посвятить вас в детали того, как нас держали в стенах вашей так называемой лечебницы. Вся информация есть в манифесте, который подготовили я и другие члены Совета. Мистер Бэйнс, зачитайте нам.

– Двадцать пять лет назад, – начал Габриэль, – на этой планете была основана колония…

Доктор Риттерсдорф вздохнула:

– Наши знания о различных формах ваших психических заболеваний…

– Пусты! – взорвался Говард Строу. – Вы сказали «пусты»?

Его захлестнул приступ ярости, на лице проступили красные пятна. Строу встал.

– Я сказала: «обширны», – терпеливо повторила доктор Риттерсдорф. – По нашим сведениям, ваши боевые силы сосредоточены в поселении манов, другими словами, они в руках лиц маниакальной группировки. Через четыре часа мы свернем лагерь и покинем Гандитаун. Мы высадимся в Да Винчи-Хайтс, и, если вы вступите с нами в бой, мы ответим огнем терранских вооруженных сил линейного класса действия, которые находятся примерно в получасе езды отсюда.

В комнате снова воцарилось продолжительное тягостное молчание.

Едва слышно заговорила Аннет Голдинг:

– Габриэль, прочтите манифест.

Кивнув, Бэйнс продолжил. Его голос дрожал.

Его чтение прервал плач Аннет: