Кланы в постсоветской Центральной Азии

Еще менее адекватными актуальной реальности представляются меры социализации туркменской власти. В наборе средств направленны на повышение ее авторитета – организация национальных праздников, публикация самим Аркадагом «популярных» литературных трудов и музыкальных «хитов», которыми «восхищается» каждый туркмен. При этом, согласно оценке туркменского эксперта Сердара Айтакова, «поначалу страну покидала самая активная и креативная часть населения, а сейчас миграция затронула малообеспеченные слои населения. В Туркмении безработица, и поводов для оптимизма нет: количество рабочих мест продолжает сокращаться, в том числе и из-за слияний различных государственных учреждений власти вынуждены экономить. Условия для бизнеса жесткие до такой степени, что смысла открывать свое дело нет. Власти запретительными мерами стараются сдержать неконтролируемую миграцию, в том числе по линии образовательных, культурных и научных обменов. Не так давно стало известно, что без объяснения причин из страны перестали выпускать мужчин до 55 лет и женщин – до 40 лет. Но людей не остановить, – находят какие-то лазейки и уезжают. Миграционную службу, вводящую запрет на выезд из страны, наблюдатели считают одной из самых коррумпированных структур Туркмении. Главное направление отъезда – по-прежнему Турция, где процветает теневой рынок рабочей силы.

СМИ контролируются государством. Общественная жизнь – спецслужбами. Все, что может быть расценено как проявление нелояльности, или отходит от понятий «традиционности», жестко подавляется»[260]. Вместе с тем общественно-политическая практика постсоветских азиатских республик (как, впрочем, и России) продуцировала не только тупиковые, но и вполне работающие механизмы социализации власти. Учитывая негативное отношение граждан к коррупции, центральная власть с целью повышения собственного рейтинга периодически вынуждена осуществлять громкие разоблачения мздоимцев, взяточников и расхитителей госсобственности. Чаще такие «разоблачения» связываются со сменой центральной власти, но такая закономерность проявляется не всегда. Обычно под молох этого механизма попадают в том числе и оппоненты из семейно-клановых сообществ, по каким-то причинам оказавшиеся неудобными власти, но удобными с точки зрения отыскания объектов «народного недовольства». Например, в Туркмении арестованы глава Миграционной службы Мейлиса Норбатова, министр внутренних дел Исгендер Муликов, генеральный прокурор страны Амынмырат Халлыев и др. Аналогичные «посадки», с неизменной периодичностью происходят во всех постсоветских республиках Центральной Азии, однако в плане действительной социализации (предполагающей повестку консолидирующую нацию) апробированные средства в долгосрочной перспективе малоэффективны.

Так, новая власть в Киргизии, сменившая администрацию А. Атамбаева, после осложнения отношений с экс-президентом посчитала необходимым провести ряд показательных зачисток. В феврале 2019 г. в суд были переданы дела сразу двух экс-премьеров – Сапара Исакова и Жанторо Сатыбалдиева по обвинению в коррупции и злоупотреблении должностными полномочиями[261]. По мнению экспертов, реальной целью «посадок», является не борьба с коррупцией в госаппарате, а стремление окончательно перекрыть возможность возвращения в политику бывшего президента. После задержания самого экс-президента киргизские аналитики высказались о том, что в «привлечении А. Атамбаева и его бывших соратников с ответственностью можно разглядеть и элемент нарочитой демонстративности: мол, неприкосновенных в нашей стране больше не будет, все равны перед законом…» На самом деле, если бы это было не только лозунгом, то явно выходило бы «за пределы обычной клановой войны»[262].

Демонстрацией движения навстречу общественным интересам стали периодические кампании публичных акций, направленных на повышение требований к деловым и нравственным качествам чиновников, с регулярными «выволочками». Например, лидером нации Казахстана в ходе объявленной «перезагрузки правящей партии “Нур Отан” была сформулирована главная стратегия: “Партия должна быть ближе к народу, знать его чаяния и реагировать на них”»[263]. Однако протестный кандидат, набравший на последних президентских выборах 16 % голосов, о состоянии подвижек в госаппарате говорит следующее: «Большую степень гибкости и способности к действиям, направленным на повышение рейтинга действующей власти, проявляет госаппарат – акимы (главы местной исполнительной власти) наперегонки обличают расточительность друг друга, министры трудятся на субботниках, демонстрируя тем самым свою “народность” и “приземленность”. Особенно показательна в этом отношении недавняя отставка акима Шымкента Габидуллы Абдрахимова, который имел неосторожность записать видеоролик из Лондона. В нем он призывал “жить и работать в Казахстане”. Молодого перспективного чиновника признали “подрывающим авторитет власти”. Причем отрицательную характеристику Абдрахимову вынес лично руководитель администрации президента Крымбек Кушербаев»[264].