Клаудиа, или Дети Испании

— Казалось бы, он несет этой стране благо, — задумчиво подхватил дон Гаспаро. — Разве не этого и мы добивались? Ведь когда чуть более сотни лет назад Людовик Четырнадцатый посадил на мадридский трон своего внучатого племянника Филиппа, он тем самым положил начало ветви испанских Бурбонов и создал, наконец, все условия для объединения разрозненных до того провинций в могучее единое государство?

— Да, и народ, наконец-то, осознал свое единство, — спокойно подхватил мысль хозяина замка граф де Милано. — И теперь они больше не каталонцы, арагонцы, наваррцы и так далее, а испанцы, и в этом самоосознании скрыты зерна будущего величия нации.

— И они взойдут, обильно политые кровью, — грустно добавил герцог.

— Но все-таки, мой друг, мы были абсолютно правы, когда закрыли герцогу Бергу доступ к секретной части нашей деятельности, — раздумывая о чем-то своем и глядя на пляшущее в камине пламя, ответил ему граф де Милано. Граф, в противоположность собседнику, весь сверкал разноцветьем тугого лионского бархата, брабантских кружев, китайского шелка и алмазной пыли, словно собрал в своем костюме прелести и соблазны всего мира.

— Было бы странно, если бы мы поступили иначе, Ваша Светлость. Люди, отвергшие Бога, иного и не заслуживают. — Дон Гаспаро по-прежнему задумчиво смотрел в окно, за которым ветер крутил и разметывал по всему парку бесчисленные снежные армии, то поднимая их в черное небо, то заставляя стлаться по самой земле. — Эти люди, поставив перед собой благие цели, посчитали, что можно не стеснять себя в средствах. Они решили, будто благие цели все оправдывают. Но, шествуя путями жестокости и зла, они забыли о первоначально избранном направлении, в результате чего цель и средства ее достижения поменялись у них местами. И теперь они даже «благо» творят лишь для того, чтобы не стеснять себя в средствах.

— Что неизбежно происходит всегда и со всеми, только хотя бы раз ступившими на дорогу зла, — словно подтверждая полную правоту суждения своего высокородного собеседника, в тон ему закончил граф де Милано.

— Граф, а возможно ли и вообще доказать, что человеческий лозунг «цель оправдывает средства» порочен в самом своем основании?

— Для нас с вами, как и для всякого глубоко верующего человека, это очевидно, мой друг. А очевидное, как известно, доказывается труднее всего.

— И все же… неужели не удалось найти убедительных доводов… за тысячелетия? — спросил дон Гаспаро, повернувшись спиной к окну. А затем, скрестив на груди руки, задумчиво добавил. — Или эта идея, как и всякое не лежащее на поверхности знание, сложна и потому недоступна простому человеку?

Граф де Милано легко улыбнулся ему и, с минуту помолчав, спокойно ответил:

— Для ответа на ваш вопрос мы не будем обращаться к истории, дающей множество к тому ярчайших примеров. Ведь еще в древности мудрецы говорили, что редко удается увидеть тирана, дожившего до глубокой старости. Однако, как сказано в Евангелии, неверующие не верят даже очевидному. — Тут граф снова слегка улыбнулся и продолжил: — Впрочем, это евангельское изречение тоже является для простых людей сложным. Его гораздо проще выразил недавно один берлинский профессор, как бы в шутку заметив, что история никого ничему не учит.

— А вы недавно были в Берлине, граф? — как бы мимоходом поинтересовался хозяин замка д’Альбре.

— Нет, просто просматривал публикации немецких философов, — усмехнулся де Милано. — Весьма любопытные среди них есть мыслители. Но продолжим. — Граф встал и, заложив руки за спину, стал прохаживаться по кабинету. — Не будем мы обращаться и к Евангелию, где можно найти ответы на все вопросы. Взять хотя бы притчу о работниках на винограднике, казалось бы, ясно демонстрирующую всем, что цель не оправдывает средства. А заодно показывающая и несправедливость уравнивания. Ведь каждый распорядился данным ему талантом по-разному.

— И в самом деле, граф, притчу о работниках на винограднике действительно можно понять и как простое желание хозяина одинаково помочь всем нуждающимся, но…

— Да-да, мой друг, вы верно поняли мою мысль. Но… К сожалению, Евангелие также является для большинства закрытой книгой. Итак, далее, Ваше Сиятельство. Не будем мы погружаться и в глубины метафизики для ответа на ваш вопрос, а просто обратимся к вашему же, на мой взгляд, очень удачному построению.

— Вы имеете в виду, граф, что цель и средства ее достижения меняются местами?

— И снова вы верно ловите мою мысль. Итак, вот, собственно, и само рассуждение. Поскольку понятие «цель» для большинства людей является эфемерным, а действия по ее достижению — реальностью, то… — тут граф легко улыбнулся. — Вот вам и ответ.

Дон Гаспаро даже удивленно приподнял брови от неожиданности.

— Так просто. Никто никогда не имеет в реальности цель саму по себе, зато все имеют дело с процессом ее достижения. А потому…

— А потому все и страдают в надежде, что кому-то за это потом воздастся…