Клеопатра: Жизнь. Больше чем биография

Победа нужна Антонию как воздух. И еще ему очень хочется поквитаться. Стремясь отомстить с наименьшими (для себя) потерями [56], он отправляет своего неугомонного друга Деллия на восток, в Армению. Как обычно, у Деллия есть деловое предложение. На этот раз оно сводится к традиционному «дипломатическому компрессу». Не пожелает ли Артавазд, властитель Армении, сосватать свою дочь за шестилетнего сына Клеопатры и Антония, Александра Гелиоса? [57] Надо думать, Клеопатра одобрила сделку, благодаря которой один из Птолемеев мог сесть на армянский трон. Также это позволило бы заключить мирное соглашение с горной страной, ключевым соседом Парфии, к тому же имеющим здесь конфликт интересов. Хоть Армения и побывала в нескольких кампаниях союзником Рима, но все же исторически и культурно Парфия ей ближе. Однако предложение явно не кажется таким уж интересным Артавазду, гибкому и непоколебимому государственному мужу. Ни льстивые речи Деллия, ни взятки не производят на него впечатления. В ответ Антоний дожидается весны и нападает на Армению, которую очень быстро покоряет и объявляет римской провинцией. Это больше месть, чем победа; Армения – стратегически важное буферное государство, но никак (в отличие от Парфии) не грозная сила. Антоний знает, как нужен успех его парням, которые все эти месяцы стонали – мол, это из-за Артавазда они не взяли Парфию. В преддверии более масштабной кампании Антоний оставил основные силы своей армии зимовать в Азии. Сам же вернулся в Александрию с триумфом, привезя с собой не только набранное в Армении добро, но и царя, его жену с детьми и губернаторов провинций. Из почтения царскую семью он велит заковывать в золотые цепи.

На этот раз Клеопатра получает от любимого ликующее послание. К его возвращению она готовит экстравагантную церемонию. Похоже, берет пример с Антония: ее ближние родственники не были захватчиками, зато процессии всегда были «фишкой» Птолемеев. Охраняемые сфинксами улицы Александрии планировались специально для них, именно к ним восходит традиция римских триумфов. Триумф 34 года до н. э. – настоящая сенсация. Антоний отправляет пленников в город вперед себя, а сам въезжает следом в пурпурном плаще на колеснице. Они шествуют мимо мраморных колоннад и магазинов с навесами, по Канопской дороге, обочины которой заполнены ликующими зрителями. На подобных зрелищах как раз специализируются Птолемеи. Хотя к этому Антоний и Клеопатра добавили нечто новое. Добравшись с трофеями и пленниками до центра города, римский триумвир преподносит их в дар египетской царице, восседающей в церемониальном облачении на высоком золотом троне, стоящем на посеребренной платформе, в окружении боготворящих ее подданных.

Антоний всегда умел отдавать должное своим любовницам. Клеопатра получает не только всю его добычу, царскую казну и официальных лиц, но еще и гордого армянского царя с семьей в золотых веригах. Диссонирующая нотка звучит, когда перед царицей предстает моложавый Артавазд. Армянский царь не глуп и не прост: он автор исторических трудов и затейливых речей. Он годами ловко сталкивал лбами Парфию и Рим. Как и положено, пленный подходит к трону, но не встает перед Клеопатрой на колени и не признает ее главенства, а обращается к царице по имени как к равной. Физическая сила не помогает: несмотря на жесткое обращение, ни один представитель армянского царского семейства не падает ниц перед царицей Египта. (Интересно, что, несмотря на подобное поведение, Артавазду оставляют жизнь. В Риме пленному царю редко так везет, вне зависимости от его поведения.) Клеопатра впервые видит унижение венценосной особы и гордое сопротивление монарха. Немудрено, что это производит на нее впечатление. Дальше следует богатый пир для александрийцев с празднованием во дворце и множеством публичных увеселений. Царица раздает деньги и еду.

Военный парад для жителей города в новинку, хотя он имеет древние, как минимум раннептолемеевские корни. Такой роскошной церемонии еще не случалось. Через несколько дней александрийский гимнасий, находящийся в западной части города всего в паре минут ходу от дворца, до отказа заполняется людьми. Его величественные здания – городской центр интеллектуальной жизни и отдыха. Именно наличие гимнасия превращает городок в город. Этой осенью во дворе комплекса александрийцы видят еще одну серебряную платформу, на ней стоят два массивных золотых трона. На одном из них восседает Марк Антоний. Он обращается к Клеопатре «Новая Исида» и приглашает занять второй трон. Она является в полном обмундировании богини: ниспадающий складками до щиколоток бахромчатый хитон, на голове – традиционная египетская тройная корона или корона с кобрами и грифом [58]. В одном из источников Антоний предстает в образе Диониса, в золотой короне и с тирсом в руках [59]. Все это похоже на второй акт грандиозного спектакля, начатого в Тарсе, когда Клеопатру, двигавшуюся вверх по реке, всюду опережала весть: Афродита явилась, чтобы веселиться вместе с Дионисом на благо Азии.