Клеопатра: Жизнь. Больше чем биография

Мы знаем, что он продолжает по ней вздыхать и несколько месяцев спустя, хотя царицу и сделают потом единственным автором этого «проекта», продумавшим роман от и до. Как выразился один из самых заклятых ее врагов, она не влюбилась в Антония, а «очаровала его своими прелестями» и влюбила в себя [23]. В античном мире, как и в наше время, женщины строят козни, в то время как мужчины непременно разрабатывают стратегии. Между искателем приключений и авантюристкой всегда зияет огромная пропасть. Такая же, как между мужественностью и сексуальной распущенностью: например, Цезарь уехал от Клеопатры и сразу же взял в любовницы жену царя Мавритании. Антоний приехал в Тарс сразу же после романа с царицей Каппадокии. Однако именно Клеопатра, несмотря на то что эти двое мужчин обладали неуемными сексуальными аппетитами, войдет в историю как ловкая охотница и наводящая морок искусительница. Смаковать ее порочность гораздо приятнее, чем признать за ней наличие интеллекта. Гораздо легче приписать ее власть над мужчинами магии, чем любви. У нас нет доказательств ни того ни другого, но, когда в дело вступает магия, мужчина скорее терпит «техническое поражение», чем проигрывает по игре. Так что Антоний болтается на крючке у Клеопатры, готовый подчиниться любому ее капризу, «однако расположение и страстная любовь к ней не допустили его до готовности во всем слушаться ее» [24], – пишет Флавий. И добавляет, что тут к тому же не обошлось без воздействия неких изменяющих сознание снадобий. Таким образом, писатель признает власть Клеопатры, при этом отказывая ей в интеллекте.

Вне зависимости от того, потерял ли кто-то из них голову, сложно представить, что между ними не было физического влечения, особенно в начале романа. Оба они наслаждались властью, оба могли расслабиться жаркими летними ночами, вглядываясь в причудливую игру мерцающих огней, слушая сладостную музыку, вдыхая кружащие голову ароматы, вкушая лучшую в Азии пищу и вино. Антоний вряд ли был рабом своей любви к Клеопатре, как утверждают многие хроникеры [25]. На самом деле, где бы он ни появлялся, вокруг всегда искрило от сексуального напряжения. В походе по Азии полководец-победитель явно не сдерживал своих порывов. У него только что закончилась связь с другой зависимой царицей. Плутарх говорит, что он «пользовался позорной славой прелюбодея» [26]. Сам Антоний будет вспоминать, что отношения с Клеопатрой начались именно тем знойным тарсийским летом.

Итак, встреча быстро приносит полезные плоды: Клеопатра за несколько недель заключает очень крупную сделку и отплывает домой. У Антония остается список ее требований. Учитывая выгоду, которую сулит ему их исполнение, эти требования нельзя назвать слишком экстравагантными. Благодаря им становится ясно, что царица лишь делает вид, что чувствует себя в безопасности. Она отлично осведомлена: другой претендентке не терпится сесть на египетский престол. Антоний, не теряя времени, начинает упрощать ей жизнь. По его приказу Арсиною выводят из храма Артемиды. Там, на мраморных ступенях, перед резными дверьми из слоновой кости, которые недавно пожаловал священному месту их отец [27], сестра Клеопатры и встречает свою смерть. Больше родных у правительницы нет, на этом фронте все теперь будет спокойно. «Клеопатра покончила с собственным своим семейством, – возмущается римский летописец, – и никого больше не осталось из ее кровных родственников» [28]. Это так, однако следует признать, что Арсиноя фактически не оставила сестре выбора. Цезарь пощадил ее после публичного позора в Риме. С тех пор Арсиноя не переставая плела против Клеопатры заговор за заговором [29]. (Исида тоже милосердна, но справедлива: она отдает нечестивцев в руки тех, против кого они злоумышляют.) И Клеопатра может быть сострадательной. Антоний вызывает на ковер главного храмового жреца, который как раз и провозгласил Арсиною царицей. Жители Эфеса бросаются в ноги Клеопатре, умоляют ее простить жреца. Она убеждает Антония отпустить пленника – отныне он не должен признавать царями сосланных Птолемеев. Он больше не опасен. Однако Антоний не так снисходителен к самозванцу, который ходит по Азии и выдает себя за Птолемея XIII (в конце концов, тело Клеопатриного брата после Александрийской войны так и не нашли). Его казнят. Неверный командующий кипрским флотом, поддержавший Кассия вопреки приказу Клеопатры – возможно, он был заодно с Арсиноей, – сбежал в Сирию и теперь скрывается в одном из храмов. Его оттуда выволакивают и убивают.