Клеопатра: Жизнь. Больше чем биография

Что бы между ними ни происходило на самом деле, остальные зависимые монархи в регионе уверены, что Антоний очень крепко привязан к Клеопатре [15]. Сложнее понять, что чувствует она, по крайней мере в 37 году до н. э. Однако пара намеков у нас есть. Неясно, случилось это до или после того, как Египет разросся до своих размеров двухсотлетней давности, до или после «обнуления» календаря, но известно одно: их снова влечет друг к другу так, словно они только-только встретились в Тарсе. Очевидно, присутствие Антония около нее значит для Клеопатры не меньше, чем его покровительство. В марте или апреле 36 года до н. э. они вместе едут по широкой дороге из Антиохии к границе Римской империи. Необязательные для нее сотни километров, да и попросту сейчас нежелательные: царица снова беременна. Они прощаются на берегу Евфрата, там, где река сужается, на территории современной Восточной Турции. По деревянному мосту он идет на землю парфян, чтобы вести свою великолепную армию в трудный поход на север, через широкие степи и скалистые горы. Клеопатра направляется на юг.

Она долго едет домой – своего рода триумфальный сухопутный тур по новым владениям. Многие приветствуют ее с радостью: некоторые деспоты, ликвидированные Антонием, чтобы освободить для царицы их троны, были в самом деле невыносимы. Например, одна из доставшихся ей территорий в районе Дамаска ранее контролировалась племенем безжалостных бандитов-лучников. Процессия ползет по пологим холмам и крутым скалам сегодняшних Сирии и Ливана, петляет по горным тропам, протискивается сквозь глубокие ущелья, карабкается вверх по отрогам Иудейских гор и оказывается наконец в Иерусалиме. Город, окруженный крепостной стеной с квадратными пятнадцатиметровыми башнями, – оживленный центр торговли и искусств. У Клеопатры есть дело к Ироду, который (хоть и весьма искушен в переговорах) не особенно спешит его обсуждать.

При их последней встрече Ирод был беженцем-просителем. Теперь он монарх, не вполне уверенно сидящий на иудейском троне: ведь чтобы править этим народом, ему пришлось сначала его завоевать[98]. Скорее всего, Клеопатра со свитой гостит в Верхнем городе, в резиденции новоявленного правителя, коллекционера недвижимости и человека, живущего поистине с птолемейским размахом, хотя его легендарный помпезный дворец на юге Иерусалима еще не построен. Сама царица говорит, что это больше похоже на крепость, чем на дворец. Клеопатра знакомится с обширной и шумной царской родней и вскоре вступает с ней в провокационную переписку. Ироду не повезло: он делит жилище с заклятыми врагами, в первую очередь – с надменной знатной тещей Александрой. Теща – лишь один из раздражающих факторов в этом преимущественно женском обществе: также тут проживают вкрадчивая мать Ирода, вечно недовольная, но верная сестра и красавица-жена Мариамма, вышедшая за него замуж еще подростком и почему-то никак не желающая примириться с тем, что Ирод умертвил половину ее семьи. И хотя Клеопатра помогла ему три года назад, хотя у них один покровитель, хотя они оказались в одной лодке, отважно блуждающей в бурных римских водах (и каждый делает все от него зависящее, чтобы сохранить свою уникальную страну, уберечь ее от хищных когтей разрастающейся супердержавы), ему не нужна еще одна властная женщина. К тому же она, в отличие от других, претендует на весомую часть его доходов.

У нас имеется всего один источник информации о визите Клеопатры, крайне враждебный к своей родной Азии, сильно увлеченный Римом и работавший в основном с трудами Геродота. Еврейский историк Иосиф Флавий напускает туману, но не может полностью скрыть факт: Ирод и Клеопатра провели некоторое время в компании друг друга, и часть этого времени пошла на согласование его обязательств. Антоний даровал Клеопатре исключительное право добычи на Мертвом море битума (того самого, из которого делают асфальт). Это пахучее черное вещество используется как строительный раствор, парфюмерное средство, инсектицид, а еще при бальзамировании и заделке швов. Плетеная корзинка или лодка, обмазанная битумом, не пропускает воду. Концессия весьма заманчивая. Также к Клеопатре отошли доходы от эксплуатации Иерихона, популярного зимнего курорта, утопающего в пальмовых рощах. Вполне вероятно, царица пересекла раскаленную пустыню, чтобы лично увидеть эти восемьдесят гектаров долины реки Иордан, где расположился еще один дворец Ирода. Все остальные запахи затмевает сладкий аромат бальзамических деревьев, растущих только в Иудее. Их масло, семена и кора бесценны. Это самый доходный экспорт региона. Иерихонские финики – лучшие в мире, из них делают самое дорогое из местных вин [16]. По сегодняшним меркам это все равно, как если бы Клеопатре не досталось ни клочка земли Кувейта, только доходы от его нефтяных скважин.