Клетка ищет птицу (СИ)

– Ну, стой. Только не двигайся, ладно? Знаешь, я тебе не родственник и не психолог. Я сюсюкать с тобой не собираюсь. Только попрошу объяснить мне, как взрослый человек другому взрослому человеку и не такому уж скверному журналисту, что всё-таки происходит.

– Нет, Алина Ивановна, ничего не происходит. Я сама так решила. Потому что… всё равно уже, – и Томка совсем не по-взрослому шмыгнула носом.

– Ты это из-за… него? – предположила Алька. И попала в точку! Томка зарыдала. Алина ухватила её одной рукой за шубу, другой за тонкое запястье чуть повыше мокрой варежки и вместе с ней плюхнулась в рыхлый снег. Запоздало подумала: если бы девчонка начала вырываться, обеих уже соскребали бы с обледеневшего асфальта.

– Сиди здесь, – приказала Алька. – Рассказывай.

– Я без него жить не могу, – выдохнула Томка.

– Та-ак, – протянула Алька. – А он об этом знать не знает.

– В том и дело, что знает, – всхлипнула она.

– Понятно. Ты подкараулила его на улице и призналась в любви. Ну, и как он отреагировал?

– Он… засмеялся.

– Хм… Солнце моё, а что ему оставалось делать? Предложить тебе руку и сердце? Но мы не в Средневековье живем, когда десятилетних замуж брали. Поразмысли сама – ситуация дурацкая. Заметь – я не говорю, что ты дурочка – хотя в какой-то степени это так. Я просто говорю, что ситуация дурацкая. Дикая и нелепая, – наверное, не стоило этого говорить, но Альку понесло. Видимо, это была психическая реакция на нервное потрясение. – Представь себе, твоя бабушка на грани сердечного приступа. И мать, если вернулась с работы, наверное, уже тоже. Из-за такой, честно говоря, ерунды.

– Ну вот, вы обещали говорить со мной, как со взрослой, а сами воспитываете.

– Я не воспитываю, я констатирую факты. А поступаешь ты не как взрослый разумный человек, а как девочка из детсада: хочу конфетку. Маленькая эгоистка. Ты думаешь, что мир должен крутиться вокруг тебя, как вокруг солнышка? Чепуха! Сколько лет твоей матери?

– Сорок. А при чем тут это?

– Притом. Она уже старая, пойми. И наверняка больная. А бабушка – тем более. Если с тобой что-нибудь случится… Если тебя не будет, им незачем будет жить. Ты же, единственное дитя, для них свет в окошке. А Финисту…

– Кому?

– Тьфу! Виктору… Ему будет наплевать на тебя, мёртвую. Или, не дай бог, искалеченную. Потому что до смерти вряд ли расшибешься, только сломаешь позвоночник. Который, кстати, не срастается. И не будет Витюха чувствовать никаких угрызений совести.

– Вы ещё скажите, что через десять лет я все забуду и полюблю другого, – скептически хмыкнула Томка.

– А вот и не скажу! – радостно заорала Алька. – Потому что таких, как он, не забывают и не… разлюбливают, если это так произносится. Так и будешь мучиться всю жизнь. Умереть любой дурак может. Это самое лёгкое. А слабо прострадать до самой старости и виду не показывать? Ради него, а? Назло ему? Слабо?

Томка округлила зарёванные глаза. Видимо, такое ей в голову не приходило. Помолчали. Потом Алька сказала:

– Пойдем домой. А то, смотри, у меня под свитером даже майки нет. Заработаю воспаление лёгких, с тобой в снегу сидючи.

Томка спокойно позволила пропихнуть себя в окошко и вывести на лестничную площадку. Алька запоздало испугалась: не стянул ли кто её пальто, пока она была на крыше. Пальто висело на перилах. Только вот кошелька с полученной в этот день декабрьской зарплатой и ключей от квартиры в карманах не было. Пришлось проситься на ночевку к родителям, теснить близняшек на их широкой софе. Хорошо хоть, диктофон не взяла с собой, оставила в редакции.

========== 30. ==========

Запасного ключа не было. Папа пообещал выбить дверь и сменить замок после праздника. А пока пусть грабители пользуются, если хотят. Что там красть – скрипучую кровать и чёрно-белый телевизор?

На Новый год Алька была приглашена к Ивановым. Тридцать первого после работы (к счастью, отпустили пораньше) ей предстояла масса дел. Обойти полтора десятка магазинов и магазинчиков в поисках майонеза и мандаринов. Приготовить селёдку «под шубой» в двух экземплярах: для гостей и для родителей. Вырвать из когтей котёнка совершенно новые колготки и убедиться, что они безнадежно испорчены. Запретить Дальке под страхом смерти приближаться к общественным фруктам, а потом сжалиться и выделить и ей, и близняшкам, по паре мандаринок. Что-то сделать с волосами. Выпроводить явившегося с поздравлениями бывшего одноклассника… В конце концов оказалось, что Витюха, Джеки и другие «мальчики» не дождались её у перекрёстка и находятся уже у Ивановых. Так что, ей пришлось волочь сумку с мандаринами и большущее блюдо с «шубой» без чьей-либо помощи.