Клятва Люка Болдуина

— Доброй ночи, тетушка Этель. Ты очень умная. Спасибо тебе за твои уроки...

— Доброй ночи, тетушка Ману. Ты очень сильная и хорошая. Спасибо тебе за то, что ты была так терпелива со мной!.

После этого он стремительно повернулся и бросился вверх по лестнице. Три сеньориты переглянулись, слегка встревоженные.

— Что с ним? – забеспокоилась тетушка Лео.

— Да, с ним творится что-то неладное! – подтвердила тетушка Этель.

Ах, сестра! Такова жизнь. Просто Жужу вырос. Хватит волноваться. Пора начинать обход! Завтра у нас много дел,– сказала тетушка Ману. Ее тоже грызло странное беспокойство, но она не хотела признаться в этом.

Жужу вошел к себе в комнату. В печи догорал огонь.

Горящие угольки напоминали осколки красного стекла.

Он перемешал их кочергой и вздохнул. Взглянул на часы и завел их. «Тетушка Ману и не подозревает, как кстати будет ее подарок»,– подумал он.

Жужу поставил будильник ровно на четыре часа утра.

Проверил, все ли в порядке. Еще накануне он спрятал в шкаф вещевой мешок, куда сложил самое необходимое: провизию, флягу с водой, компас, судовой журнал, нож, револьвер великого прадеда. Правда, мешок получился довольно тяжелый, но Ремо справится. На него можно положиться!

Боцман смотрел на Жужу своими умными печальными глазами.

— Что ты такой грустный, Боцман? – спросил мальчик, и голос его задрожал. Жужу погладил собаку по голове и надел на нее голубую попону с золотистыми кисточками.

— Хорошенько укутайся! На рассвете очень холодно в эту пору.

Затем он лег спать. Погасил свет, и настроение у него совсем испортилось. В ногах он ощущал тяжесть Боцмана, его легкое дыхание, его тепло.

Когда три сеньориты после своего обычного обхода зашли поцеловать Жужу на ночь, он спал крепким сном.

11. РАССВЕТ ВЕЛИКОГО ДНЯ

Тррр!

Еще ни разу за одиннадцать лет жизни дребезжащий звон будильника не пугал так Жужу, как в то памятное утро. Он подпрыгнул, почти перекувырнулся в кровати и, схватив будильник, сунул его под подушку. В этот час, когда все, абсолютно все было погружено в мрачную тишину, проклятое дребезжание, казалось, готово было разрушить стены, потолок и вообще весь дом.

Тогда мальчик накинул на подушку одеяло и, навалившись на него всем телом, ждал до тех пор, пока будильник не смолк. На всякий случай он еще несколько минут подержал его там. Никогда бы Жужу не подумал, что будильник может оказаться таким неистовым скандалистом.

Встав с кровати, Жужу подошел к комоду, где стояла маленькая розовая настольная лампочка, и включил свет.

Зеркало в черной раме отражало косматую голову мальчика с торчащими в разные стороны волосами и внимательные круглые глаза.

В горле у Жужу пересохло. Он проглотил слюну. Посмотрел на свои глаза, рот, нос. Затем принялся разглядывать ладони. И, странное дело, у него вдруг возникло такое ощущение, будто он прощается с мальчиком, который где-то и когда-то был его другом.

Жужу отогнал от себя эти мысли и протер глаза.

«Я еще не проснулся»,– сказал он самому себе и подумал о Безбилетном пассажире. Этот человек, долгое время находившийся там, наверху, доверился ему. Ему, который в конечном счете был всего-навсего мальчишкой.

Прячась в тайнике, он выходил на палубу «Одиссея» только по вечерам и в часы полуденного отдыха, чтобы немного размяться. Какое мужество он проявил! Нет, Жужу не мог обмануть его доверия. Этот человек верил ему. Он обращался с ним, как со взрослым мужчиной. Как с товарищем. А не так, как тетушка Ману, тетушка Этель и тетушка Лео. Нет. Он относился к Жужу именно так, как мальчику хотелось, чтобы к нему относились. Как к мужчине.

Как к товарищу. Как к другу.

Нет, он не мог его обмануть. Они вместе готовились к побегу, строили планы, мечтали, разговаривали вполголоса, касаясь друг друга головами. Они шептались, чтобы их никто не услышал, спрятавшись на самом верху

«Одиссея».

Жужу вздохнул. Он не сомневался, что с Безбилетным пассажиром его ждет жизнь, полная сказочных приключений. В его воображении проносились острова и все, о чем они мечтали. Но он твердо знал, что ему никогда не забыть тех дней и вечеров на «Одиссее», когда они отмечали на навигационных картах острова и чертили маршруты их будущих странствий.

Нельзя было терять ни одной минуты. «Все разработано до мельчайших деталей»,– подумал Жужу с гордостью.

Сердце его бешено колотилось от нетерпения и волнения. Ему хотелось поскорее уехать и в то же время было жаль расставаться со всем, что его окружало. В нем боролись самые противоречивые чувства.

Но раз уж он выбрал себе путь – значит, выбрал. Вот почему Жужу впервые за всю жизнь не пошел в ванную комнату, чтобы умыться. Он взял с комода расческу, наспех пригладил волосы, влез в свою кожаную куртку и натянул сапоги...

Боже, как они скрипели! Жужу и не предполагал, что сапоги могут так скрипеть. Тишина в доме еще больше подчеркивала каждый звук.

Жужу предпочел разуться и привязать сапоги к поясу.

Теперь он ступал по полу в толстых шерстяных носках совсем неслышно.