Клятва Маат

– Я был молод и думал, что поступаю правильно. Думал, что тем самым заполняю место в иб для суда Осириса. Но уже после мирной жизни в родном доме, каждую ночь вспоминая о тех делах, что были совершены моими руками, я боюсь. Не за себя, а за родных, которые не знают моего прошлого и которые, если бы узнали, точно не стали ли бы связываться со мной узами. После этого, делая вид, что не знал об этом, Филопатор принял решение распустить наемные войска, служащие на границах Та-Кемета. Я вернулся домой и стал жить новой жизнью, пытаясь забыть о прошлом.

На меня нахлынули воспоминания, которые наполняли мою голову, а чувства от них слышались в каждом произнесенном слове. Рамас вспоминал прошлые годы службы с удовольствием и необратимым чувством прошедших дней, а я с горечью и злостью за свои поступки.

Мои слова не слышал никто кроме Рамаса, я старался говорить только то, что считаю нужным, не вдаваясь в подробности. Хотя, судя по военной службе, старик и так знал, какие именно бесчинства совершали наемные войска, в рядах которых я служил.

Весь этот разговор происходил в доме главы деревни. Он жил один, но с частыми визитами его подопечных. За молодым персидским солдатом дело не стало, он оказался крепок душой и не обронил слов, которые могли мне помочь. Его не стало через несколько часов после смерти его старшего товарища.

Помимо персов в этой деревушке меня ждало еще одно важное дело – торговец Хасим и его внучка. С этим я тянуть не стал, зная о том, что время может обернуться против них.

– До меня в твою деревню должна прибыть повозка с новыми тканями, – начал я.

Рамас задумался.

– Она прибыла незадолго до моего появления, я видел, как несколько женщин из твоего окружения были одеты в новые одежды, сделанные из этих самых тканей. Не знаешь ли ты, куда делись ее хозяева?

Старик резко ответил:

– Знаю.

Его взгляд устремился в землю.

– Не буду ходить вокруг да около – торговец и двое его охранников были убиты, а маленькая девочка, спрятавшись в густых зарослях тиса, долго ждала, пока все не прекратится. Она видела своими глазами смерть этих людей.

– Старика звали Хасим, он являлся ее дедом, а двое охранников – Сик и Фавор – племянники Хасима. Где же девочка?

– Она сказала, ее зовут Зана и за ней должен прийти незнакомец из пустыни, – озадаченно произнес глава деревни.

– Хм. Лишь раз я спас ее и ее родных. Возможно, она думала, что далекий путник, размазанный утренним маревом, будет спасать ее всегда, как только она будет попадать в неприятности.

– Сам понимаешь, она осталась одна, а я уже не очень гожусь в отцы, – Рамас снова задумался, на этот раз больше чем обычно и продолжил: – Раз ты ее спас один раз, то спасешь и другой и возьмешь под свою опеку. Моя деревня не станет ей хорошим домом. А твой родной оазис и ты сам, можешь обеспечить ей благополучную жизнь.

Я не стал отвечать на такие слова. Я не мог согласиться взять под свою опеку маленькую девочку, которую вижу впервые, но… я был повинен в смерти тех, кого она считала своей семьей. Было бы весьма честно возместить ей потерянную семью, как бы безнравственно это ни звучало.

После той ночи, когда персидские наемники впервые напали на меня в Фаюме, каждый день после моей клятвы отомстить за дерзкий визит, я был окружен опасностями, которые преодолевал без особых усилий, и были времена, когда я ощущал себя на полпути в Дуат. Но, несмотря на смертоносную пустыню, я пережил испытания, посланные мне богами. С каждым днем я набирался сил, которые укрепляли навыки, полученные во время службы в наемных войсках, сделав из меня достойного противника для врага, обладающего любым уровнем подготовки.

– Мне нужно время подумать, – ответил я Рамасу, на что тот лишь кивнул.

Солнце почти уже скрылось за горизонтом, а в моей голове все еще не сложились мысли – ответы на слова Рамаса о взятии с собой Заны. Передо мной вновь всплывали картинки того момента нападения, испуганные лица моей семьи и безжалостных персидских львов, нагло нарушивших покой оазиса. От мыслей меня отвлек подходящий глава деревни.

– Если желаешь, можешь отужинать с моей семьей. Зана находится в моем доме.

Было ясно, в каком направлении желает говорить старик, но я предотвратил попытку главы деревни начать незаконченный нами разговор.

Рамас сел рядом со мной на деревянный пирс, где несколько часов назад торчали стрелы персидских наемников. Легкий ветерок от Великой реки и зной, сменяющийся ночной прохладой, создавали приятную обстановку для подобных диалогов. Вдруг резко для самого себя я ответил на слова старика:

– Она останется здесь на время моих поисков, – строго сказал я. – Когда все закончится, я вернусь и заберу Зану в свою семью.

– А как долго будут длиться твои странствия? – не унимался старик.

– Такое чувство, что тебе представляет сложность присмотреть за малолетней девочкой, тем более у тебя есть помощница в лице твоей старшей дочери, достаточно приглядной, – сказал я и улыбнулся.

Рамас не отреагировал на мою шутку и ответил: