Клятва мёртвых теней

– Итак, в этой главе изображено дерево, – объявила я. – Но мне не совсем понятно, что это может значить. Символ жизни?

– Магия не всегда говорит метафорами, но все-таки текста тут и впрямь маловато, – заметила Киара. – А что здесь…

Она указала на нарисованный ствол дерева, где виднелась фраза, написанная мелком и на незнакомым мне языке.

– Trangando kalang equisemos pa, – прочел Ратбоун.

Вопрос на моем лице был ясен, как летний день.

– Раны кинжала добрая рука лечит, – перевела Киара.

– Лечит? Наверное, это что-то про врача, – предположил Ратбоун.

Я провела кончиком пальца по растрепавшемуся уголку страницы, гадая, как именно связаны врач и это дерево. А еще рядом был нарисован кол, острый, как у охотника на нечисть в сериале, что крутят по пятницам на одном канале.

– Исцеление? Это дерево обладает исцеляющими свойствами? – догадалась наконец я.

– Точно! Вот здесь же написано, правда, уж очень маленьким шрифтом, – показала пальцем на страницу Киара и усмехнулась.

Слова опять были на непонятном мне языке, и нацарапали их как-то небрежно, сбоку. Все записи в книге были внесены хаотично, словно по вдохновению в три часа ночи. Я ожидала, что Минос подойдет к такой важной для поиска артефакта информации с большей аккуратностью.

– Но как это относится к поискам Империальной звезды? – спросил Арнольд.

Моррисон молчал, нахмурив лоб. Я предположила, что он, как и я, не знал этого магического языка. Мне в голову не приходило, что не только я могла чувствовать себя не в своей тарелке.

Какова была судьба Моррисона? Или Арнольда? Росли ли они при Доме крови или где-то еще? Порой я забывала, что нахожусь среди необычных людей.

Как же много всего я не знала и не догадывалась спросить… Не зря говорят, что человеческий мозг быстро адаптируется к любым ситуациям. Какими бы абсурдными они ни казались.

Я перелистнула страницу. На следующем развороте среди текста и непонятных символов был изображен деревянный домик.

– Похоже на какой-то пазл, – вздохнула я. – Минос просто решил надо мной поиздеваться.

Все это оказалось гораздо сложнее, чем я думала. Если мы застряли на первых же страницах, что будет дальше?

– Это дерево нам зачем-то нужно, – продолжила рассуждать вслух я.

– Браво, гений! – огрызнулся Моррисон.

Я поджала губы.

– Я имею в виду, что нам стоит попробовать отыскать такое дерево здесь, на острове.

– Почему бы тебе просто не звякнуть отцу и не спросить, к чему вообще это дерево? – буркнул Арнольд и взглянул на Ратбоуна.

Тот с надменным видом фыркнул:

– Ты забыл, что телефоны здесь не работают? И вообще, Минос не дает легких ответов. Если он добавил это дерево в книгу, предполагается, что подходящая ведьма сможет догадаться, для чего оно, и поймет, что находится на остальных страницах. – Он посмотрел на меня. – Знаешь, это не первая его попытка.

Он всегда называл отца по имени, и это напрягало. Я бы свою маму не стала звать Тамалой даже за спиной.

– Хочешь сказать, куча других некромансеров уже провалились? – ахнула я.

– А ты думала, что никто раньше не пытался отыскать утерянный драгоценный артефакт? – усмехнулся Моррисон.

Я поникла. Если другие ведьмы не сумели разгадать таинственные записи Миноса и найти Империальную звезду, то какие шансы были у меня? Чего могла добиться ведьма, которая провела всю жизнь вдали от магии и едва ли осознает свои силы?

Моррисон словно прочел мои мысли и отвел глаза.

А что, если гвардейцы и Киара с Ратбоуном вовсе не верили в успех этой миссии и ожидали, что все скоро закончится? Даже надеялись, чтобы я быстро проиграла. Ведь их послали со мной, словно нянек.

– У меня нет выбора. Я не могу повернуть назад, – тихо призналась я. – Мы обязаны хотя бы попытаться.

Я рыскала взглядом в поисках поддержки, но мои спутники избегали смотреть мне в глаза.

– Мы попробуем, – наконец сказала Киара.

В ее взгляде читалось сочувствие, но уверенностью и не пахло.

В носу защипало. Я сконцентрировалась на книге, уговаривая глаза сдерживать слезы. Ветер трепал бумагу, и я разгладила рукой страницы, задержавшись по краям, чтобы они не разлохматились.

– А что вот здесь написано? – спросила я и указала на надпись в левом углу.

Слова частично скрывались от меня все это время, прячась у сгиба разворота.

– Deyin numeros nu, – по слогам произнес Ратбоун.

Затем он вскинул брови, смотря куда-то вдаль, словно чему-то удивился.

– Означает «первый ингредиент», – пояснил он.

Поезд сдвинулся с места. Кровь заклокотала.

– И ты сам прочел? – удивилась Киара.

Ратбоун закатил глаза. Между ними началась бессловесная перепалка.

– Если это первый ингредиент, следовательно, нам нужно собрать их все, чтобы произвести ритуал, – сказала Киара и отвернулась от Ратбоуна.

Чуть более воодушевленные, мы отправились искать. Но обойдя все деревья, росшие в парке, вокруг площади и по дороге к гостинице, мы не нашли ничего похожего. Листья каких-то деревьев были слишком круглыми на концах, какие-то чересчур острые, как у крапивы. Кое-где листва выглядела точь-в-точь как на изображениях, но кора и размеры веток разительно отличались.