Клинки Ойкумены

— Атака в руку с шагом и выпадом, — наконец сделал вывод мар Дахан. — Затем повторная атака «стрелой» — батман в четвертое соединение и укол в туловище. Вероятнее всего, в нижнюю часть груди. Я верно оценил план ваших действий?

— Черт возьми! Откуда…

— Повторим. Отойдите на шаг, вернитесь и приготовьтесь к бою. Так, хорошо. Сейчас вы маскируетесь гораздо лучше. Мне потребуется больше времени для анализа. Атака со скачком и рубящим ударом по правой щеке. Затем — ускорение на сближение, повторная атака с рубящим ударом в голову. Это годится при моем отступлении. Отступать мне некуда, за мной — окно. Впрочем, дистанция сейчас воображаемая, как и шпага в вашей руке, мар Пераль.

— Еще раз!

— Атака удвоенным переводом. Я произвольно чередую батманы в четвертое и шестое соединения. Вы совершаете перевод в открывающийся сектор. Дальше читается плохо: слишком много факторов.

Не говоря ни слова, Диего долго смотрел на старого гематра.

— Я ничего не могу противопоставить вашему мастерству, — вынес он приговор. Пераль-младший свято верил в то, что говорил. — Ничего. Вы читаете меня, как открытую книгу, на три страницы вперед.

— Ерунда, — жестом мар Дахан заставил гостя замолчать. — В первом и третьем случае вы бы ранили меня. В первом — тяжело, во втором — легко. Хотите, я определю степень ранения с более высокой достоверностью?

— Как? Как бы я ранил вас?

— Вы не расслышали? В первом случае — тяжело, во втором — легко.

— Но если вам заранее известен каждый мой шаг…

— Знать, мар Пераль, не значит уметь. Я знаю, что на меня упадет камень. Знаю вес камня, скорость падения. Но если я связан, прикован к стене или парализован, мне не избежать удара. Вы сильнее меня. Вы быстрее меня. На первых ударах я еще способен составить вам конкуренцию, но при более длительной схватке ваша молодость начнет сказываться не в мою пользу. И последнее: вас очень трудно считать. Восстановим первый случай. Атака в руку с шагом и выпадом. Повторная атака «стрелой» — батман в четвертое соединение и укол в туловище. Где я ошибся?

— Нигде.

— А если подумать?

Диего прокрутил указанную комбинацию в мозгу. Руки непроизвольно подергивались, ноги согнулись в коленях. Так лучше думалось.

— Укол в туловище, — согласился он. — Первый мой укол был бы финтом. Я бы достал вас вторым, настоящим уколом. В нижнюю часть груди, как вы и заметили. Но не с первого раза, это правда. Вы слишком опытны, чтобы я брал вас нахрапом.

— Вы убивали? — спросил гематр.

— Да.

— Рапирой?

— В том числе.

— Маэстро Леон, ваш учитель, убивал?

— Да.

— Вот поэтому вас трудно считать. Я предлагаю вам работу, мар Пераль. На тренерскую должность пока не замахивайтесь. Я окажу вам содействие, но подтверждение вашего диплома потребует времени. Вы будете личным спарринг-партнером Джессики Штильнер на период ее подготовки к «Клинкам Ойкумены» — ежегодному секторальному турниру на Китте. Она считает не хуже моего. Если быть точным, хуже на шестнадцать целых восемь десятых процента. С опытом придет точность расчетов. Вы же дадите ей то, чего я дать не могу — непредсказуемость. Понимание того, что расчет хорош, но не абсолютен. Деритесь с ней так, словно хотите убить. Нейтрализатор убережет Джессику от травм, а ваш напор добавит к ее гематрийской математике нужную толику варварской ярости. Ваше жалованье мы обсудим у меня в кабинете.

Диего вспомнил высокую фехтовальщицу. Что-то не складывалось, что-то важное. Мучило, словно загноившаяся заноза.

— Скажите, мар Дахан… Я видел, как сеньорита Штильнер смеется. Злится, упорствует, радуется. Вы же утверждаете, что сеньорита Штильнер считает, как все гематры. Мне одному кажется, что здесь есть логическое противоречие?

— Джессика Штильнер — полукровка. Ее отец, профессор Штильнер — не гематр. Еще вопросы?

— Я, конечно, варвар. Дикарь, тупица. Но в школе меня учил мар Яффе. Он утверждал, что дети от смешанных браков…

— Мар Яффе был прав. Дети от смешанных браков не наследуют свойства родителей-энергетов. Тем не менее, Джессика — гематрийка в полной мере. Гематрийка, обладающая полным комплектом эмоций. Уникум, если не принимать во внимание Давида, ее брата-близнеца.

— Вы разыгрываете меня?

— Нет. Я просто не имею права раскрывать вам личные обстоятельства жизни Джессики и Давида. Если Джессика захочет, она сама вам все расскажет. Вернемся к работе. Вы согласны?

V

Колесницы судьбы

(прямо сейчас)

Пожалуй, комедиограф Луис Пераль, прежде чем оформить черновик благородными стихами, изобразил бы это совещание так:

Мафенас: Господа офицеры!

Четверо замирают по стойке «смирно».

Массивная композитная плита с термосиловым покрытием уходит в стену, впуская в зал совещаний военного трибуна Планкуса — начальника отдела оперативного планирования СБ Помпилии.

Планкус: Вольно, господа. Прошу садиться.