Клинки Приречья (ЛП)

Даже в яростном исступлении поединка фехтовальщики не приближались к месту, где стоял Алек, который грыз палец, старательно демонстрируя фальшивое равнодушие. Однако глаза молодого человека ни на мгновение не отрывались от Ричарда. Это был блистательный спор на равных, редкий вызов искусному фехтовальщику, противник, какого тот уже не надеялся повстречать. Алек видел побелевшие губы Сент-Вира — приоткрытые, неулыбчивые.

Толпа замерла, когда человек в черном стал отступать под напором Ричарда, а когда люди поняли, что происходит, тихий вздох, будто ветер, прошелестел по кругу. Слишком искусны были противники, чтобы закончить поединок в замкнутом пространстве. Плавно отступая, незнакомец позволил Сент-Виру оттеснить его к двери. Круг распался перед ними: никто не хотел прежде черного человека ступить в дождливую тьму за порогом.

Фехтовальщики миновали раствор, не коснувшись двери. Забытая алая мантия кровавой лужей растеклась по полу таверны. Алек хотел было подобрать ее, но не успел. Он поднял глаза и увидел, как толпа застыла у выхода. Бормоча проклятия, Алек начал локтями прокладывать себе путь сквозь скопище людей, и в этот миг вспышка молнии расколола мир сверкающей синевой, и все звуки потонули в реве грома. В его затихающих раскатах раздался крик Сент-Вира.

Алек первым оказался у двери. И на пороге почти столкнулся с Ричардом.

— Ты убил его?

— Конечно.

— Ранен?

— Ни царапины. Господи, до чего же там мокро.

Марте удалось отыскать не только целую кружку, но и пиво, чтобы наполнить ее. Сент-Вир осушил ее одним глотком и присел на край перевернутой скамьи. Кто-то из зевак, выбравшись из дождевой пелены, ввалился в зал, голося:

— Исчез! Он исчез!

— Как и его плащ, — заметил Ричард. — Не иначе, его умыкнул Шустрый Вилли. И кто-то, должно быть, оттащил тело в укромное и сухое местечко, чтобы прибрать к рукам золото. Не пыльная работенка, как для Приречья.

— Пиво закончилось, — объявил Алек. — Пошли домой.

***

Благодарение богу, дома было сухо, и они зажгли свою последнюю свечу.

— Ты не сказал, — упрекнул Алек, — что было, когда ударила молния.

— Ничего и не было, — ответил Ричард. — Сначала ударил я, потом — она.

— Разумеется. Так я и думал. Ты никогда не признаешь торжества человека, а тем паче — Бога.

— Нет, дело решил мой выпад. Потом я видел только его тело, чернее ночи в свете зарницы.

Алек, прищурившись, посмотрел на него.

— А потом он исчез. Это тогда ты закричал?

— Нет, — рассеяно ответил Ричард. — Разве я кричал? Я просто вернулся в зал.

— Еще как кричал, — настаивал Алек.

— Ладно, допустим. Какая разница? Почему тебя это заботит?

— Я дотронулся до его плаща, — проговорил Алек. — Когда он только вошел. Экипажу по этой улице не проехать, но плащ был совершенно сухим.

Ричард улыбнулся.

— А я-то гадал, что за бес в тебя вселился. Пойло Марты ударило тебе в голову, Алек.

— Пойло Марты здесь ни при чем. Я видел сполохи в его глазах.

— Просто отблески. — Фехтовальщик потянулся. — Впрочем, мне нравится рисковать жизнью ради твоих хмельных прихотей. К придиркам мне не привыкать, но сухие плащи и пылающие глаза — это несколько чересчур. Ты не мог просто сказать, что он тебе не по душе?

— Совсем не по душе, — подтвердил Алек, и они отправились спать.

========== Фехтовальщик по имени Не-убий ==========

После поединка Ричарда мучила жажда. На попугаев он решил покуда махнуть рукой. Поговаривали, будто эти птицы приносят мечникам несчастье. Но сегодня проклятие, похоже, пало на его противника. Он поинтересовался у раненного:

— Ты специально на меня налетел? — Такое случалось, когда кто-то пытался затеять поединок с Ричардом Сент-Виром, искусным фехтовальщиком, который не примет вызова от первого встречного. Но раненный только стиснул побелевшие губы. Всё остальное в нём сейчас казалось зеленоватым. Вот же люди: даже вида собственной крови вынести не могут.

Ричард припомнил, что видел его прежде в одной из таверн Приречья. Бузотер по имени Джим… или Тим… Какой-то. Никудышний фехтовальщик, из тех, что напускным удальством прокладывают себе дорогу по не ведающему закона кварталу, и зарабатывают на жизнь, не брезгуя помахать мечом для городских торговцев, перенявших у знати обычай нанимать мечников.

Спотыкаясь, к ним подошел парень, на одном ухе у которого болтался венок из фрезий.

— Ох, Тим, — возвестил он скорбно. — Ох, Тим, говорил же я, что этот забористый кларет тебе невпотяг. — Он ухватил раненного за плечо, и начал тащить вверх, стараясь поставить бедолагу на ноги. Теперь Ричард узнал их: они вышагивали сегодня в церемониальном эскорте, сопровождая свадебную процессию, которую он видел, проходя днем через рыночную площадь.

— Прощения просим, — обратился прикрашенный цветами пьянчужка к Сент-Виру. — Тим не хотел доставить хлопот, понимаешь? — Тим застонал. — Он, вишь ли, просто к кларету не привычный.

— Да всё в порядке, — снисходительно ответил Ричард. Теперь ясно, отчего это выпады Тима вихляли из стороны в сторону.