Клинки у трона

— Ничего удивительного, вы же сами сказали, что действовали бы точно так же. Вся беда ваших тактических приёмов в их предсказуемости.

Герхардт наградил меня странным взглядом.

— Кажется, пора отходить, — сообщил он.

Я кивнул. Трубач рядом со мной протрубил сигнал, и мы двинулись следом за нашими отрядами. Конница сдерживала натиск вражеской пехоты. Наша пехота под её прикрытием уже выстраивалась для боя недалеко от входа в расщелину, где были заранее спрятаны около семисот человек со строгим приказом ждать сигнала. Заметив готовые для боя ряды пехоты, враг бросил в бой дополнительные силы. Из-за того, что имперцы втягивались в сражение без плана, сумбурно, они вынуждены атаковать в лоб. Мы отходили, они шли вперёд. Весь их план заключался в том, чтобы рвануться вперёд, прорвать наш строй решительным натиском. Но китежские офицеры были опытными людьми: едва возникала опасность прорыва, как весь фронт отходил назад, заставляя противника начинать сначала.

Я мог видеть в бинокль мечущуюся фигуру имперского командующего, который пытался в сумбурную схватку внести порядок. Ему это даже удавалось, но слишком медленно. И пока он занимался наведением порядка, он не мог много внимания уделять происходящему вокруг. Он видел только, что настиг нас внезапно, что мы вынуждены пятиться. Ловушка? Да какая ловушка? Когда её успели приготовить? За многими неотложными делами он упускал главное: картину сражения целиком. Тут я поймал себя на том, что размышляю, как бы сам поступил на месте врага.

— Ему надо поручить офицерам навести прядок, а не самому дёргаться. И надо срочно отвести назад кавалерию, которая только путается в ногах у пехоты! Конница здесь совершенно лишняя!

Герхардт проследил за моим взглядом.

— Может, сбегаешь посоветуешь ему? — довольно едко осведомился он.

— Наверное, я увлёкся, — виновато признал я.

— Наверное. Но ты прав, твои меры в самом деле разумны, но только в том случае, если знать о подготовленной ловушке.

Мы тем временем продолжали отступать, это уже походило на бегство. И это ещё больше распаляло вражеских солдат, которым казалось, что нужно ещё одно усилие, и мы сами покатимся с горы. Вот мы уже отошли к началу спуска, вот перевалили через него.

— Конницу вперёд! — бросил я через плечо, каким-то шестым чувством почувствовав, что сейчас важен каждый миг и что притворное отступление может превратиться в самое настоящее бегство. Слишком неуверенно должны были чувствовать себя солдаты, смотря снизу вверх на наступающего противника. — Надо отвлечь врага!

Тотчас один из вестовых сорвался с места.

— Энинг, зачем? — Лекор удивлённо посмотрел на меня. — Ведь по плану…

— К чёрту план! Нашим солдатам надо дать передых, слишком давят на них!

Герхардт одобрительно кивнул.

Конница поспела вовремя. Кавалеристы врубились в расстроенные наступлением ряды вражеской пехоты и отвлекли её, дав нашим возможность слегка передохнуть и поправить свои ряды. Наш левый фланг стал поспешно спускаться, заворачивая вправо. Поскольку вся наша кавалерия находилась на нашем правом фланге, то там она смогла задержать наступление, на левом же фланге враг, не задумываясь, бросился следом. Если бы имперский командующий управлял битвой, то, возможно, он и не погнал бы своих солдат вниз по склону, а велел им отойти, выровнять ряды и только потом двинул их вниз. Но из-за того хаоса, который царил сейчас на поле битвы, каждый офицер оказался вынужден действовать на свой страх и риск, не согласовывая своих действий с соседями и не получая приказов сверху. Причём мы находились ничуть не в лучшей ситуации. Наше преимущество заключалось лишь в том, что ещё до боя я подробно обсудил с каждым полковником их действия. У врага же никакого плана не было. Для них бой и в самом деле возник стихийно и постепенно разросся в решительное сражение. Именно поэтому вражеский правый фланг бросился за отступающим нашим левым флангом, полностью уверенный, что остальные отряды поддержат его.

Однако не зря у нас на правом фланге были сосредоточены основные силы. Здесь отступление проходило гораздо медленней. Вскоре случилось то, что и должно было случиться. Наш левый фланг описал дугу и встал вдоль дороги с обрывом за спиной. Враг невольно повторил наше движение и оказался напротив нас. Кажется, имперский командующий наконец сообразил, что в этой ситуации мы сумели уравнять возможности и избежать угрозы сражения снизу вверх. Теперь обе наши армии оказались в одинаково неудобных положениях.

Однако имперский командир среагировал быстро и точно, что доказывало его опытность. Поняв, что не может отозвать солдат снизу, он моментально разглядел наши слабые места и, обнаружив, что внизу у нас мало солдат, он направил туда резервы с приказом обойти наш левый фланг и атаковать одновременно с фланга и фронта. А на горе построил лучников, которые открыли огонь сверху.