Клинки у трона

— Понимаешь, эти люди чувствуют себя париями среди нас. Они довольно остро переживают позор своих войск. Ведь что ни говори, но не понимать, кто главный виновник такого разгрома, они не могут. Разве ты не видел, что в предыдущем бою они чуть ли не кидались на врага? Они хотят утвердиться в армии, хотят заслужить уважение своих новых товарищей. И успех или неуспех этого дела для них не просто тактическая победа или поражение. От этого для них зависит всё. Если они проиграют, то у них не будет никаких шансов добиться уважения, а это для них сейчас поважнее даже жизни. Нет, Герхардт, эти люди сделают всё возможное и невозможное, чтобы победить.

Герхардт очень странно посмотрел на меня:

— Ты уверен, что раньше не водил армии в бой? Это слова не ребёнка, а полководца! Причём полководца талантливого.

— Нет, Герхардт. Просто у меня были очень хорошие учителя. Ладно, пора двигаться. Дождёмся только сигнала майора.

Ждать пришлось минут сорок, когда прозвучал сигнал даль-связи и майор Саркет доложил, что задача выполнена. Я дал команду на движение.

— Может, развернуться в боевые порядки? — поинтересовался Святополк.

— Нет. Рано. Двигаемся в походной колонне. Мы ведь не знаем о засаде.

Скоро наш отряд втянулся в ущелье. Святополк мрачно смотрел на крутые склоны окружающих гор.

— Да-с, если бы мы тут вляпались в засаду, то долго бы нам пришлось здесь стоять, пока сзади не подошли отряды главных имперских сил и не расплющили бы нас в тонкий блин. Кажется, вон про ту вершину ты говорил? — Святополк указал рукой.

— Да, именно там и располагается застава.

— Разворачиваться?

— Зачем? Идём, как шли.

— Но ведь там засада?

— А о засаде позаботится Рейкор. Именно для этого его и послали.

Однако это не вдохновило Святополка, и он нервно смотрел на горы, в любой момент ожидая града камней на голову.

— А если они ещё не дошли?

— Дошли. Смотри. — Я указал на гребень горы.

И действительно, там поднялась какая-то суматоха. Солдаты тревожно сжимали копья и посматривали на офицеров, ожидая команды к бою. Сами офицеры кидали такие же взгляды на меня, готовые в любой момент подхватить мой приказ. Наверху показались какие-то люди, до этого старательно прятавшиеся. Они суетливо стреляли из луков куда-то назад и спешно отходили по горе параллельно дороге, с явным намерением опередить нас. Вот на горе снова появились люди, в которых мы узнали амстерцев из отряда Рейкора. Они обстреливали поспешно отступающего врага.

Дорога резко поворачивала и выходила из ущелья. Как я знал по карте, здесь было небольшое широкое пространство.

— К бою! — приказал я. — Развернуться в атакующие колонны!

Это вызвало удивление. Зачем разворачиваться для боя, если враг уже отступает? Ответ получили быстро. Едва вышли из ущелья, как стало видно, что противник поспешно направляется на гору, на которой стоит что-то напоминающее крепость. Однако в это мгновение флаг империи неожиданно упал и на его место поднялся сначала рогнарский флаг, а потом взвились флаги союзников. Имперцы резко затормозили, у них хватило ума понять, что если их укреплённый пункт захватили, то сейчас атаковать его — форменное самоубийство, поскольку сзади наступал полуторатысячный отряд Рейкора. По дороге же шли наши главные силы, разворачивающиеся в боевые порядки.

Имперцам оставался только один выход — встать на открытом месте спиной к горам и умереть, поскольку шансов уцелеть у них не было. Мы зажали их со всех сторон, и отступать им было некуда.

Наши отряды ждали только приказа. Ко мне подъехал Герхардт.

— Они в ловушке, господин генерал, — сообщил он. — Прикажете атаковать?

Я молча разглядывал строй врага. Они понимали, что у них нет шансов, но стояли твёрдо.

— Нет. Пошлите парламентёра. Пусть сдаются.

— А что им обещать? — удивился Герхардт.

— А что в такой ситуации можно обещать? Жизнь, конечно.

Парламентёра выбрали довольно быстро, и тот, найдя белый флаг, поскакал навстречу неприятелю. Несколько минут мы с тревогой наблюдали за переговорами. Вот наш парламентёр подъехал к строю. Вот он о чём-то говорит с вражеским командиром. Наконец переговоры завершились, и парламентёр вернулся.

— Они отказались, господин генерал, — сообщил он. — Сказали, что готовы умереть.

— Ах, умереть. Лучники, вперёд! — Дождавшись, когда команда будет выполнена, я снова повернулся к парламентёру: — Иди и скажи, что я хочу поговорить с их командиром. Пусть выедет в центр между нашими войсками.

Парламентёр ускакал.

— Энинг, ты уверен…

— Уверен. Пока есть возможность закончить всё без бойни, я буду действовать только так. В конце концов, должны же они понимать, что у них нет никаких шансов.

— Не слишком рассчитывай на это.

В этот момент от строя неприятеля отделился человек и быстро зашагал по направлению к нам. Наши ряды расступились, пропуская меня. Ураган одним махом одолел расстояние до центра пустого пространства между готовыми к битве частями. Я спрыгнул с коня перед имперским офицером.

— Что это за шутки? — сердито спросил он, глядя на меня.

— Это не шутка. Именно я хотел поговорить с вами.