Клинки у трона

От всех наших шпионских улик мы избавились довольно быстро. Потом закинули за спины тощие котомки с небольшим запасом еды и зашагали в сторону деревни. Я двигался впереди, постукивая посохом по дороге. На самом деле это не совсем посох. Это была наша даль-связь. Когда встал вопрос о необходимости поддерживать связь, то долго гадали, куда спрятать палочку даль-связи. В рукоять ножа, сделать что-то типа украшения или детской игрушки. Но в случае подозрения такая даль-связь находилась довольно быстро, поскольку противник поднаторел в отлове вражеских шпионов. Тогда-то я и предложил не прятать даль-связь, а выставить её напоказ. Сделать не маленькой, а большой. Так и появился этот посох.

Мы вскарабкались по склону обрыва и выбрались на дорогу. А вскоре уже показалась деревня… вернее, то, что от неё осталось. Везде торчали обгорелые остовы домов. Некоторые ещё горели, освещая окрестности. На улицах лежали трупы. Ольгу замутило. Я поспешно прижал её к себе, повернув ей голову в сторону от неприятного зрелища.

— Зачем отец велел нам обязательно посетить это место? — просипела она.

— Полагаю, чтобы заставить нас передумать, — ответил я.

— Ах так! — Ольга вывернулась из моих рук. — Ничего не выйдет! — Она решительно зашагала вперёд. Правда, её решимости хватило ненадолго, и вскоре она снова шла около меня, крепко держась за мою руку.

— Зачем они это делают? — недоумевал Рон. — Зачем все эти убийства? Ведь крестьяне совершенно не могли сопротивляться! Ну разрушили бы здесь всё, но зачем убивать?

Всё-таки Рон хоть и не родился в Тевтонии, но помнил их законы: не убивать не носящих оружие. А здесь было именно убийство безоружных. Причём не просто убийство, а с каким-то садизмом. Я заглянул за один из обгоревших остовов дома и поспешно выскочил оттуда, с трудом сдерживая позывы к рвоте. Рон следом за мной тоже решил посмотреть. Я поспешно схватил его за руку.

— Рон, поверь, тебе не захочется это видеть.

Рон заметил мой бледный вид и испуганно кивнул. Ольга тоже поспешно отошла от разрушенного дома подальше. Иногда нам встречались бродящие среди развалин люди. Мы пытались им помочь, но создавалось впечатление, что им всё равно. Их уже ничто не интересовало. Наконец нам удалось найти уцелевших жителей деревни, которые в развалинах искали остатки своих вещей и складывали их в одну кучу.

— Вы кто такие? — устало спросил один из людей, останавливая нас.

— Мы бежим от рогнарцев, — поспешно заговорил я. — Надеялись найти здесь кров на ночь и еду.

— Да… теперь и нам придётся искать. — Человек равнодушно отвернулся и принялся снова копаться в вещах.

— Да что же с ними?! — чуть не заплакала Ольга.

— А ты как думаешь? — Я огляделся вокруг. — Ладно, от нашего стояния пользы не будет. Надо помочь.

Некоторое время мы занимались тем, что помогали крестьянам разгребать завалы сгоревших домов в поисках уцелевших вещей. Даже Ольга не жаловалась, руками оттаскивая сгоревшие балки в стороны, хотя она вряд ли привыкла к такой работе. Иногда из-под руин извлекали полусгоревшие трупы. Сначала мы отворачивались, но постепенно привыкли и уже не обращали на них внимания.

— Надо бы похоронить погибших, — несмело предложила Ольга.

— Не надо, девочка, — ответил один из жителей деревни. — Скоро сюда приедут наши, они и похоронят. А нам надо уходить.

Я заметил, что все оставшиеся в живых собрались здесь, принеся свой нехитрый крестьянский скарб. Дети цеплялись за одежду родителей… если те остались в живых. Таким ещё повезло. Я же видел и тех детей разных возрастов, кто, сжавшись, сидел в стороне, испуганно глядя по сторонам. Ольга некоторое время наблюдала за ними. Потом подошла к одному мальчишке лет десяти и о чём-то с ним заговорила. Что она там делала и что говорила, я не понял, но вскоре он уже присоединился к общей работе. Его примеру последовали остальные дети, кто постарше. Самых младших Ольга собрала в одном месте, заставив Рона присматривать за ними.

— Я что тебе, нянька?! — возмутился Рон.

Ольга одарила его таким взглядом, что тот мигом проглотил все возражения и, что-то бурча под нос, пристроился рядом с четвёркой детей от двух до пяти лет.

Вывозились мы капитально. Теперь уже не только наши одежды, но и мы сами выглядели замарашками. Но это и к лучшему — кто теперь усомнится в том, что мы беженцы?

К рассвету прискакал отряд из десяти солдат. Они молча оглядели то, что осталось от деревни.

— Вовремя они прибыли, — процедила Ольга.

— Да даже если бы они прибыли вовремя, что бы они сделали вдесятером?

— Но неужели они не могли… да нет, скорее всего, не могли. Ведь сейчас Сверкающий собирает все свои силы.

— Тихо! — оборвал я её. — Пошли к Рону. Сейчас нам лучше быть вместе.

Рона мы нашли быстро. Он посадил всех своих подопечных перед собой и что-то им рассказывал. Одна из девочек, лет четырёх, не больше, увидев нас, поднялась и приложила пальчик к губам.

— Тисе, дядя Лональд лассказывает казку.

Я почувствовал, как против воли мои губы растягиваются в улыбку.

— Только попробуй пошутить по поводу этого «дяди», — прошипел он.