Клише

– Да не заглядывался я ни на кого! Ты в своем уме?! На кого после тебя можно заглядываться? – хохотнул я, потому что это в самом деле было смешно.

Если я чего и хотел, так точно не какую-то тёлку. Чайка еще шесть лет назад уничтожила для меня любую. Каждая из них была не более, чем симпатичной дыркой, в которую можно было справить нужду. Порой, это была нужда в сексе, порой, в том, чтобы как-то забыться, а вчера и вовсе какой-то бзик на мести, но конкретно до этой Сони мне дела не было, я уже даже не помню, как она выглядит, не говоря о чем-то еще. Но Чайке разве докажешь, что стоит у меня исключительно на нее? Нет, конечно. И следующая фраза это только подтверждает.

– Не знаю и знать не хочу. Все, короче, не доставай меня! Поехали, – раздраженно отмахнулась она и направилась к двери.

Я не стал настаивать, давно понял, когда баба в таком расположении духа, ее лучше не трогать.

– Надеюсь, ты в помнишь, что фонд принадлежит Марине Богомоловой, она там будет, – напомнил я во избежание казусов и психов на пустом месте.

– Не волнуйся, я давно поняла, что улыбаться курам, которых трахал твой мужик – главное правило светского общества, – отозвалась она едко.

Меня повеселила такая формулировка, поэтому я со смешком парировал:

– Можешь не улыбаться, если не хочешь.

– Ну, почему же не хочу? Хочу и даже буду. Тем более, что поводов хватает. А что касается твоей Марины… Ну, кто-то же должен был тебя утешать, когда ты про*бал самую красивую девочку, верно? – подмигнув, пожурила она меня.

Я улыбнулся и взяв ее руку, поцеловал.

– Верно, малыш.

Так, улыбаясь, мы вышли из машины на красную дорожку. Завидев Янку, журналисты сразу же переключили все внимание на нас, и понеслась череда вопросов о нападении, о нашем знакомстве, о сыне, о дальнейших планах и конечно, об Алисе. К столь повышенному интересу со стороны прессы я не привык, поэтому меня эта бесцеремонность нервировало. Янка же чувствовала себя, как рыба в воде, поэтому взяла все в свои руки, мне оставалось только вежливо улыбаться и кивать в нужные моменты, что я и делал, наблюдая, как она с легкостью общается с журналистами: где надо загадочно улыбнется, где уместно пошутит, где необходимо с очаровательной улыбкой осадит особо обнаглевших. По итогу, натиск любопытства она отразила блестяще, при этом практически ничего не сказав. Сообщила только, что мы вместе, и что с нашим сыном все в полном порядке.

– Ловко ты с ними, – отметил я, не скрывая восхищения, когда мы, наконец, оказались в банкетном зале.

– А ты думал, – хмыкнула она с задорной улыбкой, которая в следующее мгновение застыла на её соблазнительных губах оскалом. – Господи, и этот здесь!

Я медленно повернулся и увидел Пронина, сверлящего Янку задумчивым взглядом. Мне это совершенно не понравилось, поэтому, когда он переключился на меня, приподнял недоуменно бровь, на что он с усмешкой отсалютовал бокалом и вернулся к разговору с женой, озадачивая меня еще больше.

– И что это должно означать? – озвучила Янка мои мысли, когда я отодвинул для нее стул.

– Не знаю, но выясню, не переживай об этом, – скользнув ладонями по ее плечам, пообещал я. Она накрыла мою руку своей и сжала, как бы говоря: «не сомневаюсь».

Следующий час мы слушали пафосные речи о благотворительности, вели все эти бестолковые светские разговоры и считали минуты, когда можно будет покинуть сию ярмарку тщеславия.

– Олег, дорогой, здравствуй, – подплыла –таки Марина и приложившись щекой к моей щеке, расцеловала воздух, как бы невзначай отгородив меня от Чайки.

– Здравствуй, – отстранился я и, протянув руку Янке, выводя ее из-за спины Богомоловой, взорвал бомбу. – Познакомься, Марин, Яна – моя супруга.

Богомолова растерянно открыла рот, Чайка тоже застыла оглушенная, я же повеселился от души, глядя на их ошарашенные лица. Глупость, конечно, еще та, но, если честно, придумать ничего лучше не получилось. «Подруга», «спутница» или просто «Яна» звучало недостаточно весомо для обозначения места, которое моя девочка занимала. И это, кстати, наводило на определенную мысль…

– Вот как?! – воскликнула меж тем Марина, придя в себя, и натянув пластмассовую улыбку, перевела взгляд на Янку. – Ну, рада знакомству, Яна.

– Неужели? – хмыкнула моя язвочка и приторно улыбнувшись, протянула. – Взаимно…

– Поздравляю! Честно, я удивлена. Мы ведь ожидали совсем другой невесты, – кольнула она в ответ, но Янка хоть и напряглась, но ничем не выдала себя.

– Спасибо, мы рады, что сюрприз удался, – прильнув ко мне, любезно отозвалась она и, скользнув мне под пиджак рукой, на которой должно было быть кольцо, больно ущипнула за бок, отчего я едва не подпрыгнул на месте.

– Что ж, приятного вечера, жду хороших пожертвований, Олег, – пропела Марина и наконец, отчалила.

– И что это за цирк? – тут же набросилась на меня Чайка.

– Почему цирк? – пожал плечами, не зная, как объяснить свою выходку. Янка уставилась на меня во все глаза и тяжело сглотнув, недоверчиво уточнила:

– Гладышев, ты что, так предложение мне делаешь?