Ключи от понедельника

Отплевавшись, я огляделся, куда меня вынесло потоком. Настроение от этого не улучшилось. Колодец находился в центре небольшого круглого дворика с арочными колоннами одинакового размера. Только один пролёт был больше других и занят скульптурой ангела с распростёртыми крыльями. Вокруг него ютились чахлые кусты без зелени вперемежку с маленькими фигурками змееподобных существ с крыльями на головах. Некогда величественная конструкция сейчас имела вид крайней запущенности. По лицу ангела ползли грязные подтёки, а белоснежные одежды превратились в потемневшие лохмотья, местами покрытые коричневым налётом и мхом. Я подошёл ближе. На постаменте, где стояла скульптура, виднелись слова: «Te Deum» («Тебе, Господи» — лат.) «Монастырь, что ли? — подумал я. — Как-то всё убого». Пахло плесенью. Ветер гнал по каменному полу сухие листья и обрывки бумаг. По всему было видно, что люди покинули это место очень давно.

Из дворика вели четыре двери, выполненные в виде маленьких порталов романского стиля. Над каждой из них высечены латинские буквы: S — W — N — E. Нетрудно догадаться, что расположение дверей соответствовало сторонам света. Оставалось выбрать, через какую мне вернуться домой. Ближе оказался север, и я без лишних раздумий вошёл туда. Ничего не произошло. Я просто оказался в тёмном коридоре, больше напоминавшем трубу: арочный потолок и стёртый множеством ног пол создавали именно такую иллюзию. Решив, что моя концентрация на предмете была недостаточной, я повторил попытку. И вновь та же труба. «Видать, не всё просто у этих пенатов. Проделывать то же самое с другими дверями не буду. Боюсь даже самому себе показаться идиотом, — думал я, осторожно двигаясь по коридору. — Как они тут ходили?»

С каждым шагом становилось темнее. Шаря рукой вдоль стены, я нащупал дверь и попытался её открыть. Она не поддавалась. Пришлось в потёмках понимать, почему. Оказалось, что нужно всего-навсего повернуть ручку. Дверь скрипнула и открылась. Внутри всё та же темнота. Я по привычке начал шарить рукой в поисках выключателя, но наткнулся на кусок трубы, в которую был воткнут факел. Как у любого курильщика, у меня всегда была при себе зажигалка. Были и сигареты, но они безнадёжно вымокли после «купания». Зажигалка долго не подавала признаков жизни, но мне удалось высечь искру. Факел загорелся быстро. К моему удивлению, он давал много света и хорошо освещал комнату, в которой я оказался. Ничего примечательного тут не было. Квадратная, без окон, размером не более десяти квадратных метров. Стол, стул, деревянная кровать — вся утварь этой конуры.

С факелом шагалось веселее. Коридор оказался довольно длинным. С правой стороны тянулась бесконечная вереница дверей, открывать которые мне быстро наскучило, поскольку ничего нового я за ними не находил. Те же столы, стулья, кровати. Единственным развлечением в пути было зажигать факелы, висящие напротив каждой двери. Таким образом, пройденный путь был виден, стоило только оглянуться назад.

Через двадцать три двери коридор сделал поворот вправо и разнообразил моё путешествие подъёмом вверх. Пришлось подниматься по ступеням, наматывая круги по спирали. «Классическое архитектурное исполнение средневековых замков, — думал я раздувая щеки от тяжёлого подъёма по крутой лестнице, — Направление движения — по часовой стрелке, что даёт преимущество при обороне. Большинство людей лучше владеют правой рукой. Наступающим вверх очень неудобно пользоваться мечом или шпагой. В то время как обороняющимся сподручно биться, прикрываясь изгибом стены. Два-три рыцаря вполне могли удерживать тут целый отряд».

Я очутился на вершине башни. Как и следовало ожидать, по кругу располагались прямоугольные зубцы. Из необычного — выложенный из камней очаг с приготовленными дровами. Вероятно, башня служила для подачи сигналов. Но кому и зачем?

Пришло время оглядеться. С высоты мне открылся необыкновенный вид. Оказывается, замок стоял на горе и имел форму правильного креста с четырьмя башнями на концах — в аккурат по числу Евангелий, что укрепило меня в мысли о культовом назначении сооружения. В центре находился уже знакомый дворик. От него отходили длинные помещения с двускатными крышами, покрытыми красной черепицей, заканчивавшимися, как я уже сказал, круглыми башнями. Замок-крест был ориентирован строго по частям света. Сия особенность аббатства была для меня загадкой.

Стоя на северной башне, я легко ориентировался в пространстве. На западе до самого горизонта плескалось море-океан. Берег в этом месте заканчивался обрывом. У подножия храма с востока на запад текла небольшая жёлтая речка и впадала в море. Смешиваясь с прозрачными морскими водами, она окрашивала их в свои цвета, образуя причудливые узоры на поверхности. Юг изобиловал горными массивами. Восток — густыми лесами. Север до горизонта простирался сплошной равниной. В общем, все радости в одном флаконе.