Клуб любительниц грязных книг

– Боялась, что он перестанет со мной разговаривать.

– Нет, – уточнила Бритт. – Почему нам ничего не рассказала?

– Думала, вам неинтересно.

На мгновение наступила пауза, которую Бритт прервала ударом по барной стойке.

– Черт возьми! – сказала она. – Я мечтала стать никогда не стареющей заботливой мамой, воспитывающей гениальных детей, жить в доме, в котором пахнет органическими чистящими средствами, и иметь успешного мужа, который находит меня самой обворожительной женщиной на свете. А что у меня есть на самом деле? Папа Дэстини, гостиная, в которой воняет скунсами, близнецы, которые стесняются поцеловать меня на улице, работа по впариванию недвижимости и лобковые волосы в мусорном ведре. Народ, это все. Это моя жизнь. – Она кивнула на трех женщин, сидевших прямо напротив них. – Посмотрите на этих кляч. Мы станем такими же через десять лет. Дальше что?

Эм Джей положила ей руку на плечо:

– Это зеркало.

– А?

– Ты смотришь на наше отражение в зеркале.

Бритт наклонилась вперед и прищурилась:

– Твою мать…

Глава двадцатая

Перл-Бич, Калифорния.

Понедельник, 25 июля.

Убывающая луна

– Судебное заседание считаю открытым, – сказала Эм Джей, представляя, что родители наблюдают за ней и осуждают увлечение, которое сама она считала полноценной альтернативой кардиотренировкам. Потому что каждый раз, когда она открывала ссылку на очередную статью, посвященную бывшей начальнице, или троллила кого-нибудь в социальных сетях, ее сердце начинало биться с удвоенной скорость.

Найдет ли она еще одну фотографию Гейл с корпоратива? Прочитает ли о чудовищной аварии или, может быть, о скандале, который вынудит ее уйти в отставку? С каждым щелчком мышки она все ближе подбиралась к ответу на вопрос, почему Гейл уже четвертый день не подтверждает заключение контракта.

Примерно после третьей чашки кофе Интернет стал работать невыносимо медленно.

– Пассивно-агрессивно, – обратилась она к своим родителям. – Если вы действительно хотите, чтобы я остановилась, заставьте Гейл мне позвонить. – Она выключила модем и принялась считать до тридцати.

Знак, а точнее, громкий крик раздался со стороны дома Голденов.

– Ты в порядке? – спросила Эм Джей подружку Дэвида Ханну, когда она открыла дверь.

На этот раз она была одета: белые джинсы, темно-синяя футболка и кожаные сандалии. Сейчас она выглядела как типичная жительница Верхнего Ист-Сайда на Манхэттене: юная неприступная красотка с гладкими волосами. В игре «Убей, трахни, женись» она бы всегда доходила до алтаря.

– Я была в порядке, пока Интернет не упал, – сказала она. – Ты не могла бы перезагрузить модем?

Эм Джей ничего не поняла.

– Специалист придет только завтра, поэтому я подключилась к вам, – объяснила Ханна, по-соседски улыбнувшись. – Прошу прощения, но у меня дедлайн, а у вас нет пароля…

– Ты графический дизайнер, верно?

Ханна смущенно кивнула и почему-то покраснела.

– Что сейчас делаешь?

– Детские книги.

– Серьезно?

– Нет, – хихикнула Ханна. – Ты не очень религиозна?

– Я атеист, а что?

Ханна пригласила ее зайти внутрь.

Оставшаяся от Глории мебель и старомодные сувениры резко выделялись на фоне раскуроченных чемоданов и разбросанных коробок с играми для Xbox.

– Переезд – отстой. Я права или права-права?

– Права-права.

– Кстати, это мой кабинет, – объявила она, распахнув дверь в зимний сад, который сильно изменился со дня похорон Лео.

Вместо стола, ломившегося от тарелок с лазаньей и запеканкой, появились эргономичная офисная мебель и несколько мониторов. Широкие окна, когда-то пропускавшие естественный свет, были завешаны рисунками с азиатскими девушками, у которых были огромные груди, тонкие талии, невероятно круглые задницы и разноцветные волосы. Многие из них выглядели сильно избитыми, у некоторых между ног торчали мужские головы, а кто-то занимался любовью одновременно с двумя мужчинами.

– Ого, когда ты сказала про графический…

– Я имела в виду просто графику, – сказала Ханна. – Это японское аниме-порно. Лучшая в мире работа. – Она кивнула в сторону кухни: – Чай будешь?

Они расселись так же, как Эм Джей с Глорией несколькими неделями ранее, и разговорились, ожидая, когда закипит чайник. Ханна рассказала о своей жизни в Сан-Диего, о том, как познакомилась с Дэвидом на фестивале Comic-Con, о том, как они общались на расстоянии после его возвращения в Колорадо, и, наконец, о том, как она уволилась с должности графического дизайнера в газете «San Diego Union-Tribune» и переехала к нему.

– Ну ты поняла – чтобы иметь общий почтовый индекс.

– Ты никогда не думала, что совершила ошибку? Я хочу сказать, у тебя была стабильная работа и…

Чайник засвистел. Ханна непринужденно сняла его с плиты с видом хладнокровного человека, никогда не теряющего рассудок в трудных ситуациях.

– Так, куда подевались чайные пакетики? – Она начала передвигать банки со спортивным питанием и витаминами, пока наконец не увидела чай. – Мятный сойдет?