Клуб самоубийц (The Suicide Club)

Do not suppose that you and I are alone, or even exceptional in the highly reasonable desire that we profess.	Не думайте, что мы с вами одиноки или даже исключительны в этом своем в высшей степени разумном желании.
A large number of our fellowmen, who have grown heartily sick of the performance in which they are expected to join daily and all their lives long, are only kept from flight by one or two considerations.	Таких, как вы, людей, которым до смерти надоело участвовать изо дня в день в спектакле, именуемом жизнью, великое множество, и они не уходят со сцены лишь из-за тех или иных соображений.
Some have families who would be shocked, or even blamed, if the matter became public; others have a weakness at heart and recoil from the circumstances of death.	Того удерживает мысль о близких, которых слишком ошеломил бы подобный конец, а в случае огласки, быть может, и навлек бы на них нарекания; другой слишком слаб духом, чтобы собственноручно лишить себя жизни.
That is, to some extent, my own experience. I cannot put a pistol to my head and draw the trigger; for something stronger than myself withholds the act; and although I loathe life, I have not strength enough in my body to take hold of death and be done with it.	До некоторой степени к этому второму разряду принадлежу и я; я, например, решительно неспособен приложить к виску пистолет и нажать на курок: нечто, сильнее меня самого, мешает мне произвести этот последний жест, и, хоть жизнь мне опротивела совершенно, у меня нет сил пойти навстречу смерти самому.
For such as I, and for all who desire to be out of the coil without posthumous scandal, the Suicide Club has been inaugurated.	Вот для таких-то субъектов, а также для всех, кто мечтает вырваться из плена жизни, избежав при этом посмертного скандала, и основан Клуб самоубийц.
How this has been managed, what is its history, or what may be its ramifications in other lands, I am myself uninformed; and what I know of its constitution, I am not at liberty to communicate to you.	Как он был организован, какова его история и имеются ли у него филиалы в других странах -всего этого я не знаю; то же, что мне известно относительно - его устава, я не вправе вам открыть.
To this extent, however, I am at your service. If you are truly tired of life, I will introduce you to-night to a meeting; and if not to-night, at least some time within the week, you will be easily relieved of your existences. It is now (consulting his watch) eleven; by half-past, at latest, we must leave this place; so that you have half-anhour before you to consider my proposal.	Но вот в какой мере я берусь вам способствовать: раз вы в самом деле пресытились жизнью, я вас этим же вечером представлю собранию членов клуба, и если и не нынешней ночью, то по крайней мере на этой неделе вы будете с наименьшими для себя неудобствами избавлены от существования в этом мире. (Молодой человек взглянул на часы.) Сейчас одиннадцать. Через полчаса мы должны отсюда выйти. Итак, у вас тридцать минут, чтобы обдумать мое предложение.
It is more serious than a cream tart," he added, with a smile; "and I suspect more palatable."	Это дело несколько более серьезное, я полагаю, нежели пирожные с кремом, заключил он с улыбкой, - и, как мне кажется, более заманчивое.
"More serious, certainly," returned Colonel Geraldine; "and as it is so much more so, will you allow me five minutes' speech in private with my friend, Mr. Godall?"	- Что оно более серьезное, - сказал полковник Джеральдин, - это так. Поэтому я позволю себе попросить пять минут для обсуждения его наедине с моим другом мистером Годолом.
"It is only fair," answered the young man. "If you will permit, I will retire."	- Это - ваше право, - сказал молодой человек, - и я с вашего разрешения вас на время покину.
"You will be very obliging," said the Colonel.	- Вы очень любезны, - сказал полковник.