Клуб самоубийц

А мысли действительно захватили его так, что кролик под кюммель пролетал почти незаметно. Секретарь сказал, что в клубе есть бывшие актеры. Может, этот старик и есть тот самый исполнитель роли принца Флоризеля? Значит, этот старик – англичанин. Если так, то не связан ли он с самим Гаем Фоксом? Может, это и есть то самое доверенное лицо председателя, о котором говорил старый сказочник? А вдруг это – сам Гай Фокс?

Уже после десерта, домашнего штруделя, расслабившись с трубкой и рюмкой кюммеля, слушая беспорядочный рассказ тетушки (она почувствовала себя вправе) об их давней поездке в Англию, он решил: «Пойду-ка я завтра на работу рисовать “дерево решений”». Накопилось уже достаточно информации. Пора рисовать картинки и стрелки.

Опять «дерево решений»

Но в воскресенье информации оказалось еще больше. На столе его ждала сделанная Миленой распечатка заказов железнодорожных билетов, сделанных на адрес Паркштрассе, 3, в прошлом году. Так и есть, два билета «туда и обратно» до Рейнензиштадта. Перед самым Рождеством. Как раз тогда, когда на свою последнюю рыбалку ездил несчастный Фридрих Хиршбюль. Но это никакая не сладкая парочка. Один билет – с ночевкой, а другой – нет. Туда – утренним, а обратно – вечерним поездом. Значит, это не шулер с мальчиком ездили в казино отыгрываться.

А чиновник, если он упал на рельсы во время скопления на вокзале народа, уезжал дневным. Подожди, давай начнем с главного. Пе́трович взял чистый лист бумаги и карандаш.

На меня в клубе есть компромат. Квадратик наверху – это я. Широкий круг пониже – это клуб. Тонкая сплошная стрелка от круга к квадрату – металлургический завод, толстая сплошная – племянница, тонкая прерывистая – шляпный салон. Задача – найти компромат на клуб, точнее – на председателя. Он нарисовал маленький круг в правом верхнем углу и украсил его черно-белым «Юнион Джеком»[37]. Гай Фокс – в Англии. И тут же поставил рядом знак вопроса. Нет, он может быть здесь, в столице. Да, у него есть, как сказал Оле-Лукойе, доверенное лицо, но председатель может скрываться и в самом клубе – и Пе́трович нарисовал в центре большого круга маленький круг. Кто из них – Пе́трович стал рисовать под широким кругом квадраты – сказочник, шулер, гусь или священник? Громилу, немую и хостессу в счет не берем, пусть они побудут – аудитор нарисовал еще три квадратика – пока сбоку.

Аудитор стал задумчиво выводить в первом квадрате зонтик. Секретарь? Нет, слишком расслаблен и слишком не сдержан. Ставим крест. Так, во втором квадрате – пики. Шулер? Нет, развинченный паяц. Ставим крест. Нарисовав в третьем квадрате гусиный клюв, он тут же поставил на нем жирный крест. Психиатр – слишком самонадеян и слишком откровенен. В квадрат священника крест просился по определению, но аудитор остановился. Добродушный вид еще ничего не значит.

Теперь – сам клуб. Вспомнив поднятую бровь, Пе́трович вывел ее в центре маленького круга. Получилась не бровь, а какая-то гусеница. Пе́трович усмехнулся случайному совпадению. Конечно, гусеница, превращающаяся в бабочку, «мертвую голову». Актер, меняющий образы. Да, тот режиссер был прав. Стивенсон неразделим. Доктор Джекил и мистер Хайд. Пе́трович взял ластик, стер гусеницу и нарисовал череп. Гай Фокс может быть членом клуба. Гримироваться, кататься с шулером по девочкам, ходить на исповедь к священнику и за советом – стреляться перед зеркалом – к психиатру. В гриме он может спокойно подписать и договор у секретаря. Стоп, и аудитор стал рисовать сбоку четвертый квадратик. Ты забыл юриста. Если Гай Фокс прячется в клубе, то он еще встречается при подготовке договора с юристом. Для проверки наличия объектов завещания.

Нет, не сходится. Секретарь говорит, что почти не сталкивается с членами клуба. Но не решающийся на самоубийство в течение долгих лет такой член клуба не может не привлечь к себе внимания. Значит, секретарь знает, кто такой Гай Фокс. Это должен знать и юрист. Подожди, юристов же периодически увольняют. Значит, кроме секретаря, отследить время членства по бумагам в клубе не может никто. Но не обратить внимания на (тут аудитор ухмыльнулся) такого «долгожителя» невозможно. Значит, знать или, по крайней мере, догадываться о Гае Фоксе могут и все остальные работники клуба. Нет, председатель не может действовать так небрежно. Надо менять облик. Конечно, если он – бывший актер, то он записывается в одном облике в клуб, потом выходит из него и записывается заново, но уже в новом облике. Да, это похоже на правду. Нет самоубийства, нет и описи наследуемого имущества. Записался в клуб, посмотрел, как идут дела, как работает его персонал, а затем выписался. И концы в воду.