Клуб самоубийц

Пе́трович вошел в переговорную. На столе лежало несколько папок. И тут же с чашкой кофе вошла секретарша.

– Герр Пе́трович, я нашла все, что вы просили. Правда, информация о фонде находилась не в разделе медицинского оборудования, но через общий запрос мне удалось найти ее в разделе строительного оборудования. А все остальное – это то, что просматривал наш несчастный коллега.

Аудитор поблагодарил ее и сел за стол. Ну что же, начнем с фонда.

Здесь информации было совсем мало. Всего одна поставка. Строительное оборудование. Пе́трович посмотрел на данные покупателя. Так это та самая фирма, которая монтирует сцену для спектаклей в фонде! Теперь – данные о поставщике. «Билдинг Экипмент» – дочернее предприятие благотворительного фонда с острова Мэн. Вот почему запрос на общий поиск выдал информацию об этой поставке. Фонд засветился через свою дочку. Понятно, почему секретарь заключает договоры с той фирмой. Она наверняка тоже кормится из фонда. Поэтому вряд ли Оле-Лукойе что-то имеет со сцены. «Ну, сукин сын, ну, сплетник», – подумал о шулере аудитор.

Он взял другую папку. А там – типовые договоры на поставку цемента. Один за другим. Да, Восточная Европа. Все как положено. Международный стандарт качества. Кто его выдал? Так, тамошний государственный комитет по стандартизации. Интересно, сколько владельцы цементного завода занесли в этот комитет? Он вспомнил, как его ребята настраивали в системе программного обеспечения эту непростую – льготный кредит, правительственные гарантии – хозяйственную операцию. Монарху, владельцу концерна, тогда их программное решение очень понравилось. До этого каждая поставка в бухгалтерии обрастала кучей бумаг. Да, впарили тебе гнилой цемент с международным стандартом качества.

А кто? Пе́трович стал искать, нет ли в каком-нибудь договоре приложения с информацией о поставщике. Нет, о нем и всего-то, что аббревиатура перед названием завода. Постой, но должна же где-то быть расшифровка этой аббревиатуры. Вот, в самом конце папки. Протокол о намерениях, это еще до подписания контракта, и его копия – на английском языке. И в английской копии в скобках есть и расшифровка аббревиатуры. «Государственное предприятие с участием иностранного капитала». А на полях «Протокола…» напротив расшифровки – еле заметный, карандашом, знак вопроса.

Пе́трович откинулся на спинку кресла. Последний знак вопроса Фридриха Хиршбюля. Несчастный мужик, как я тебя понимаю. Как и мне, тебе не с кого было спрашивать почему?

Пе́трович тяжело вздохнул. Но свой вопрос, Фридрих Хиршбюль, ты все-таки задал. Аудитор достал из своей папки «дерево решений» и симметрично «Юнион Джеку», в левом верхнем углу листа, нарисовал еще один флаг. Государственное предприятие с участием иностранного капитала.

Почему-то он вернулся к утренним размышлениям о мотиве брата Кристины. Стоит ли рассказывать сейчас об этом Шнайдеру? Или пусть пока останется при своих? Как он там трактовал возможный мотив? Из вредности? Но Кристине надо об этом сказать. Попробую я завтра в конце дня с ней увидеться. Завтра же вторник, вот я и провожу Любляну на ее классы.

Вредность. Вообще, послушав того гуся, о мотивах преступлений, даже поступков можно вообразить что угодно. И тут он вдруг понял: чиновник, он хотел отомстить. Если правительство не смогло или не захотело найти виновных в крушении дома, то это должен был сделать он. Ради своей жены.

И тогда сразу становится понятен его странный отпуск. Он ездил в Восточную Европу искать ответ на свой знак вопроса. Только там можно было найти ответ: какой иностранный капитал допустил производство на своем дочернем предприятии гнилого цемента?

Пе́трович встал и собрал папки. Пусть это меня не приближает к моей цели, но теперь я этого так не оставлю. Вдовец всегда поддержит вдовца. Фридрих Хиршбюль, я отвечу на твой знак вопроса.

Здесь уже смотреть нечего. Сейчас пообедаем с Херманном – и к Любляне. Пусть Милена проверит заказы на билеты в Восточную Европу в ноябре на имя Фридриха Хиршбюля.

Ты вернулся из отпуска в приподнятом настроении. Ты нашел ответ на этот вопрос. Значит, найду и я.

Он вышел в приемную. Еще раз поблагодарил секретаршу, отдал папки и попросил кофе. Как раз успею до обеда выпить еще чашечку.