Клуб царских жен

Я совсем сомлела, когда хрупкий «сонный» мир вдруг дернулся, и рассыпался на куски, вернув меня в горизонтальное состояние на лежак в ишином доме. Резко подскочив, я ошалело завертела головой. Источник разрушения прекрасной иллюзии отыскался сразу – Эйб бился головой об стену, а в коридоре истошно лаял Бонго.

Я не сразу поняла, что с моим соседом, но через секунду сообразила, что это какой-то припадок. Бедолага «йоркширский терьер» лежал на боку, скорчившись в три погибели, и судорожно колошматил лбом стену. Бросившись к парню, я ухватила его за плечи и рывком перевернула на спину, попыталась запихать ему пальцы в рот, проверить не запал ли в горло язык, но тут Эйб неожиданно пришел в себя, грубо оттолкнул мои руки, и сел, плотно прижимая ладони к вискам.

– Ты в порядке? – поинтересовалась я, ощущая, как страх за соседа начинает сменяться раздражением.

Чертов «йоркширский терьер»! Обломал мне все, весь чудный сон. Заветная таблеточка тю-тю, другую мне дадут неизвестно когда, и вообще… Я злобно взглянула на Эйба, с трудом подавив желание отвесить ему хороший подзатыльник.

– Я тебя напугал? Прости, – он словно прочел мои мысли, взглянул из-под своих нечесаных волос невнятным почти бесцветным взглядом.

– Да, ладно, – смирилась я. – Ты как, вообще?

– Нормально.

– Не похоже что-то. Давно у тебя эти приступы?

– Нет. Недавно началось.

Впервые за наше недолгое сосуществование между мной и Эйбом начал клеиться какой-никакой диалог. Мое раздражение сменилось любопытством. Оглядев покрывающую кожу парня штукатурку, я бестактно поинтересовалась:

– Это тебе зачем?

– Защита от солнца, – прозвучал лаконичный ответ.

– Не любишь солнце?

– Не переношу. Болезнь такая.

– Надеюсь не заразная?

– Нет.

Кажется, Эйбу диалог надоел и он, бросив на меня хмурый взгляд, улегся обратно на лежак:

– Иди спать, – посоветовал настоятельно, и мне ничего не осталось, как послушаться.

Будь у меня выбор, я, конечно, поступила бы вопреки совету соседа, но на дворе была ночь, во мраке которой слышались встревоженные голоса запертых в сарае животных и неразборчивое бормотание горных обезьян. На улицу не уйдешь. В доме тоже уйти некуда. Остается лечь к себе и спать. Разбрасываться драгоценными минутами сна я не была готова даже из вредности, но, завалившись на лежак, все же решила еще немного подоставать соседа вопросами. Надо же было отомстить ему за испорченную «ночь любви»!

– Эйб!

– Что тебе?

– Как думаешь, я смогу справиться с горной обезьяной?

– Не знаю.

– Может, дашь ценный совет из своего опыта? – настойчиво потребовала я, но Эйб отмазался:

– Мне нечего тебе посоветовать. Просто дерись, и все.

«Просто дерись и все» – я мысленно передразнила его, скорчив мерзкую гримасу и кривя рот. Подумав, продолжила допрос:

– Слушай, Эйб. Если ты болеешь, почему сам себя не вылечил? Ты ведь лечил мою ногу и перелом той… обезьяне?

– Себя не мог. Спи, – буркнул в ответ парень и отвернулся к стене.

– Ладно, приятных снов, – отвязалась от бедняги я и, прикрыв глаза, стала ждать, вдруг чудесное видение все же вернется…

Проснулась утром с первозданной пустотой в голове. Никаких снов и грез в памяти не всплывало. Одноразовая, выходит, таблеточка. Взглянув на пустой лежак по соседству, поняла, что Эйб уже проснулся.

Соседа я обнаружила во дворе. Он говорил с Ишей, который, как оказалось, поспешил вернуться восвояси раньше обещанного.

– Ну что, не донимали вас обезьяны? – хитро поинтересовался старик.

– Нет, – ответил за двоих Эйб, а я, многозначительно взглянув на него, поинтересовалась:

– Мастер Иша, говорят, что обезьяны слушаются того, кто одолел в бою их главную самку?

– Так и есть, – понимая мой намек, кивнул старик. – Хочешь попробовать сладить с ними?

– Да, – я решительно кивнула. – Дадите совет, как это лучше сделать?

– Не бояться, – невозмутимо ответил мне старый мастер.

– Легко сказать, – я вздохнула, вспоминая жуткую морду лесного чудища, длинные челюсти, зубы и проваленные в череп шарики глаз.

– Преодолеть страх ради самого себя сложно, – будто прочитав мои мысли, пояснил суть дела Иша. – Но о собственном страхе легко забыть, когда боишься за другого…

Странный это был совет. Я не совсем его поняла. При чем тут другой? Кто этот другой? С чего мне вообще за него бояться? Ладно, Иша на то и Иша, чтобы говорить пространными фразами, суть которых надо постигать самостоятельно. Наступит время, как говорится, на месте разберемся.

Разобраться пришлось гораздо раньше, чем я думала… Прямо после Клуба, в котором все девушки, кроме разве что некоторых, бродили с горящими мечтательными взглядами.

Отыскав Светлову, я интересовалась у нее, не пробовала ли она таблетку. Хоуп ответила, что нет, и проницательно взглянула мне в глаза:

– А ты, Абашева, как я понимаю, моим мудрым словам не вняла?

– Да я… – оправдываться было глупо, обманывать бесполезно – пришлось сознаться в содеянном. – Да.

– И как ощущения? – в глазах землячки замаячили насмешливые искры.

– Да, никак. «Йоркширский терьер» мне все обломал своими припадками…