Клуб царских жен

На какой-то миг Хоуп будто растворилась в воздухе, выпала из времени и пространства, но тут же взяла себя в руки. В подсознании завыла сирена, большими красными буквами вспыхнула надпись «ALARM!» Тревога, ошибка системы, стоп! СТОП!

Она заставила себя отстраниться. Тяжело дыша, уставилась на Белого, судорожно соображая, что сказать. Парень опередил ее.

– Извини, наверное, на твоем лице было написано что-то другое, – он улыбнулся немного грустно.

– Все нормально, проехали, забыли, – отчеканила Хоуп и, отсев к своему борту, сложила руки на груди.

– Ладно, забыли. Домой надо, поздно уже…

Алсу

Я сидела на краю поляны, жмурясь от яркого солнца. Слушала, как Эйб насвистывает незамысловатую мелодию с помощью свистка из фруктовой косточки, который он смастерил накануне.

Это был непростой свисток. С его помощью мой сосед умудрялся приманить обезьян и теперь пятеро из них, во главе с «гламурной» (так я прозвала любящую красивые побрякушки «вожачку») сидели на траве чуть поодаль от ишиного дома.

– Как ты до этого додумался? – поинтересовалась я у парня.

– Случайно, – Эйб одарил меня привычной улыбкой, – сделал свисток из кости ранги, просто так, от нечего делать. А они, – он махнул в сторону притихших животных, – пришли и стали вести себя, как зачарованные. Всегда приходят и почему-то ведут себя прилично. Мелодия им, что ли, нравится?

– Меломаны, – согласилась я.

Эйбу это слово похоже было незнакомо, и он промолчал. Потом внимательно посмотрел на тропу, ведущую от портала.

– Там твои, – предупредил несколько недовольно.

Его недовольство теперь почти не терялась за улыбкой. Видимо за последнее время я научилась отличать в голосе Эйба даже самые слабые оттенки.

Парень повернул свисток и подул в него с обратной стороны. Звука не последовало, но обезьяны тут же поднялись с мест и тихо покинули поляну, скрывшись за деревьями.

Через несколько секунд ко мне присоединились Хоуп и Белый.

Мы посидели минут десять, поболтали о том, о сем. Потом я оставила их и направилась к Эйбу, ожидающему неподалеку – после пикника он ограничился привественным кивком вежливости, даже близко не подходил. Хотя, это его проблемы, чего он там с Белым не поделил. Сейчас меня волновало другое…

Пришли к тебе гости или нет, хочешь – не хочешь, а плановый вечерний спарринг провести надо. Прежде, чем приступить к нему, я поймала взгляд Белого. Он понял меня, едва заметно кивнул.

«Смотри, Белый, смотри, – мысленно потребовала я, – и потом не говори мне, что Эйб поддался». Мне жутко не хотелось, чтобы такое предположение Белого оправдалось. Очень не хотелось.

Все прошло быстро. Каждый из нас получил свое. Эйб пропустил удар в нос, я споткнулась о его подножку и неудачно подвернула щиколотку. На этом порешили остановиться, и я была вполне себе довольна и спокойна. Какой смысл соседу рисковать своим носом, если бы поддался – сделал бы это более безопасно для себя… наверное.

Прихрамывая, я подошла к Белому и села рядом с ним на траву.

– Ну? – поинтересовалась тихо и требовательно.

– Да вроде… нет, – как-то неубедительно пожал плечами земляк.

– Белый, у тебя врать плохо выходит, скажи честно – Эйб поддался? – настояла я.

– Да нет, вроде, – более правдоподобно повторил парень.

Вид у него при этом был задумчивый и отрешенный, а на лице отчетливо читалось, что ему сейчас не до Эйба. Я решила отстать. Друзья вообще выглядели и вели себя как-то странно. У меня возникло подозрение, что они поссорились, а теперь тщательно пытаются это скрыть. Может, конечно, про ссору я и напридумывала, но что-то в их поведении разительно поменялось – будто преграда какая-то невидимая возникла. Ладно, еще разберемся…

– Сегодня Эйб не поддавался, сто процентов, – окончательно заверил меня Белый, после долгих размышлений.

– Так и думала, – успокоилась я и довольно потянулась, подняв руки к небу и как следует похрустев суставами. – Если заметишь, что он будет халтурить, дай все-таки знать.

– Ладно, – буркнул в ответ Белый и, заметив что-то на моем оголившемся из-под задранной кофты животе, ткнул туда пальцем. – Это у тебя откуда?

– Это? – я уставилась на светлый шрам. – Не помню.

– Тебя ножом пыряли, а ты не помнишь? – в голосе земляка сквозило недоверие. – Странно.

– Не помню я, не помню… Давно было.

– Ты вроде не старушка, чтобы бурную молодость забывать, – попробовал докопаться до сути Белый, но Хоуп жестом остановила его.

– Да оставь ты ее в покое. Не хочет человек говорить, значит не надо расспрашивать. И вообще, нам домой пора…

Когда он ушли, я задумчиво погладила шрам пальцем. Бывает у некоторых такая странная и удобная особенность, забывать те моменты жизни, помнить о которых не желаешь. За всех не скажу, но у меня такое имеется – помню, что было со мной когда-то нечто плохое, нечто очень плохое, даже вроде бы осознаю – что, но подробности кроются под толстым слоем туманной дымки, словно сон, который вроде бы только что видел, а вспомнить суть уже не получается, будто тонет все…