Клуб царских жен

Поняла отчетливо, ясно и однозначно, что исход – ее исход! – может быть только таким. Ведь она, черт возьми, еще ни разу в жизни не позволяла себе подобной роскоши – послушать сердце, а не рассудок, забить на выгоду, бросить игру. И – нет – не отступиться от великого выигрыша, наоборот, понять, что выигрыш этот вовсе не так блистателен и драгоценен, как показалось сначала. Показалось-то по старой привычке, и есть уже другое, лучшее для нее…

– Ты выиграла, поздравляю, – Хоуп легонько хлопнула Абашеву по спине и пошла к выходу. – До свидания, спасибо за клевый конкурс…

Зал охватило безмолвие.

Все пораженно смотрели на девушку в центре круглого ритуального узора на каменных плитах. Они бросили лишь пару скупых взглядов вслед той, что решила удалиться.

– Итак, – голос Маду разрушил тишину, – одна из претенденток решила отказаться от участия. Что ж, она имеет на то полное право.

Ни сожаления, ни осуждения – будто ничего не произошло. Ровный, словно неживой голос.

«Значит, я все сделала правильно» – подбодрила себя Хоуп, удивляясь той эйфории, что стала захватывать ее все сильнее и сильнее. Очень странное, приятное чувство, когда нарушаешь опостылевшие правила и принципы, своими руками ломаешь кропотливо созданный проект, который теперь кажется фантомом, ложью, заблуждением…

Ее никто не останавливал. Не просил передумать или поменять решение. Да она б и не поменяла.

В пустом зале с телепортами Хоуп остановилась на миг и оглянулась назад. Никаких сомнений это не вызвало, желания вернуться тоже. Все правильно сделала.

Первым делом Хоуп направилась в город и какое-то время просто бродила по улицам в прострации. Она удивлялась собственному поступку, будучи не в силах объяснить его полностью и до конца. Они никогда не поступила бы так в той, прошлой жизни, но теперь это было единственным верным решением. Хватит гоняться за деньгами, да и победа Алсу, на которую она поставила давным-давно – еще по поступлению в Клуб – должна принести круглую сумму.

Хватит думать об упущенных и приобретенных выгодах! Хоуп одернула себя и, зажмурившись, принюхалась к запахам города. Пахло свежим кофе. К его терпкому, сытному духу примешивались изысканные, теплые ароматы корицы и имбиря. На улицах шумели прохожие – разговаривали, торговались с уличными продавцами, что разложили свой товар под цветастыми балдахинами в тени каменных стен. Где-то вдали лаяла собака, и ржали кони, а высоко в небесном зените черными галочками метались стрижи.

Хоуп пересекла широкую площадь. Там, под зонтом огромной акации, ютилась типичная городская забегаловка. Уютные столики жались к мощному древесному стволу, у корней которого, облаченный в узорную оправу каменной чаши, бил родничок.

Присев на плетеный стул, Хоуп уперла локти в столешницу и задумчиво прикрыла глаза. Прислужница принесла с кухни глиняную чашечку с кофе и поставила перед ней.

– Пожалуйста, вот, приятного аппетита.

– Спасибо, но… – Хоуп виновато развела руками, – я не заказывала, да и денег с собой, если честно, не взяла.

– О, не переживайте, – служанка поправила надетый поверх шаровар передник и многозначительно переглянулась с пухлой женщиной, застывшей в дверях кухни. Хозяйка заведения – додумалась Хоуп. – Это угощение.

– Вы угощаете меня? За что?

– Как за что? Просто так! Вы ведь из Клуба царских жен.

– Не знала, что членство в Клубе предполагает бесплатную кормежку?

– Это старый обычай, – ласково растолковала суть дела служанка. – Вы ведь потратили много душевных сил: подготовка к отбору, сам отбор, проигрыш… Вам тяжело, и мы хотим поддержать вас от всей души.

– Спасибо, – Хоуп искренне поблагодарила сердобольных работниц забегаловки и припала губами к горячему краю чашки. – Это чудесная традиция.

Просидев за столиком около получаса, она поднялась и пошла дальше. Добравшись до красивого сада со старым фонтаном, окутанным кружевом роз, присела на каменную, поросшую мхом скамью и задумчиво уставилась на летящие брызги. Подумала и поняла, что очень, просто безумно хочет в дом Мазуда, к Белому…

Вчерашний день они провели просто сказочно. Ни разу не поругались, не поспорили. Белого будто подменили – он перестал дуться и язвить. Отпустил. От этого на душе стало одновременно и грустно и легко. Именно поэтому Хоуп строго-настрого запретила ему сопровождать ее в день выбора.

Важное решение она должна принимать одна. Только вот какие там важные решения? После «таблеточного» сновидения Хоуп окончательно сбилась с толку и растеряла свои прошлые ориентиры. Белый… Во сне она видела Белого… Не соврала ли наставница, насчет того, что любовные таблетки являют в грезах того, кого любишь? Наставница, может, и врала, но вот сердце – собственное сердце! – говорило истинную правду…

Хоуп набрала полные легкие воздуха и с шумом выдохнула. Пора идти домой. Пора расставить все точки над «и».

Алсу

Перед тем, как я отправилась домой собираться для переезда, меня предупредили, что теперь за мной установлена слежка и сбежать или передумать – если вдруг сия крамольная мысль посетит меня – уже не получится.