Клуб царских жен

Айтмана резко приземлилась. Белый перепрыгнул через борт, схватился за меч, но Хоуп его остановила.

– Что ты собираешься делать? Прорубать путь через людей?

– Да уж, толпа знатная, – разочарованно прорычал Белый и зло плюнул себе под ноги.

– Начнем бой, сбегутся стражники, станет еще теснее. Придется обходить кругом, – покачал головой Эйб, и улыбка его, так и не сошедшая с лица, превратилась в оскал. – Будь ты проклят, Джасвиндер-Асани! Я доберусь до тебя, Царь, слышишь?

Неизвестно, услышал ли его адресат, но вот окружающие услышали точно. Поглощенные до этого процессом казни, теперь они обернулись разом – всей толпой – и обомлели, глядя на покрытого потресканной штукатуркой незнакомца в старой айтмане. Они зашептались в непонимании, зароптали, двинулись было к Эйбу – не из злобы, скорее от любопытства – и тут же отхлынули в стороны, насколько позволяла плотность толпы. Оружие Голубой Крови отпугнуло…

Шум и возня привлекли внимание солдат. Они стали стягиваться со всех сторон, окружая айтману и ее пассажиров. Все больше и больше.

– Сейчас они навалятся скопом, и наша вылазка накроется медным тазом, – скептически отметил Белый, поудобнее перехватив меч.

Солдаты подступали; толпа пропускала их, понимая, что назревает конфликт, от которого лучше держаться подальше. Сверкнули на солнце белые шлемы. Далеко – на другом конце площади – полыхнул костер, и золотые блики сменились кроваво-алыми.

– Много их, – сокрушался Белый.

– Мы дадим бой, сколько бы ни было врагов! – стиснул зубы Эйб.

– Конечно, дадим, но вот толку с того? Все равно задавят числом и к костру не пропустят…

Солдат становилось все больше. К пехотинцам прибавилось несколько всадников на длинноногих лошадях в светлой кожаной броне. Все они были настроены крайне серьезно.

– Черт! Как их много! – Белый толкнул Эйба в бок. – Я возьму их на себя, а ты двигай к костру.

Его голос звучал глухо и отрешенно. Эйб прекрасно понимал почему – огонь уже пылал вовсю, надежд на спасение не осталось… Но они друг друга поняли.

Если не можешь спасти – отомсти!

Месть…

Когда солдаты окружили айтману, по толпе прокатилась новая волна ропота. Что-то приближалось, как волнорез, разбивало людскую толчею надвое. Спустя миг из-за предусмотрительно раздавшихся в стороны спин выступили белые кони…

– А ну, прочь! Разошлись все, живо! Дорогу генеральской дочери!

Белый и Хоуп удивленно уставились на прибывшую процессию, а Эйб выругался и свирепо заскрипел зубами.

– Только ее тут не хватало…

К айтмане подъехало несколько всадников в золотом и синем. Солдаты занервничали – вновь прибывшие были явно не из их компании. Что-то назревало.

Следом за красивой охраной появилась знакомая колесница. Ее хозяйка жестом велела своей страже оттеснить царских солдат.

– Амбис? – Хоуп удивленно приподняла брови, рассматривая старую знакомую, явившуюся столь некстати. Или кстати? – Что ты тут делаешь?

– Пытаюсь помочь вам свершить задуманное. – Амбис гордо стояла на своей колеснице, крепко сжимая поводья, чтобы сдержать волнующихся коней. Ее волосы развивались на ветру, а пальцы правой руки привычно сжимали древко секиры. – Я не знаю, что произошло, и почему Алсу казнят, но я не собираюсь мириться с этим.

– Не знал, что вы с ней подруги, – скептически подметил Эйб.

– Может, и не подруги. Но там, в заброшенном городе, мы пересмотрели свои взгляды по отношению друг к другу, – строгое лицо Амбис осталось непроницаемым. – Вот так. Поэтому, если хочешь сделать что-то полезное, советую забыть о наших с тобой разногласиях, братец, – Амбис поставила колесницу вплотную к айтмане и выбралась из нее. – Нам придется дать бой царским воинам. Моя гвардия верна лишь мне и моему отцу, так что шанс потянуть время есть. Эйб, пробивайся к костру, я прикрою! И вот еще, – она сняла с запястья один из десятка тонких светящихся браслетов и передала брату. – Надень. Пока оставшиеся браслеты на моей руке будут светиться белым, я буду знать, что ты жив. Иди…

Голос Амбис растворился в реве царских солдат. Они устали выжидать и, сообразив, что перед ними мятежники, бросились в бой. Телохранители Амбис не заставили себя ждать.

Началась потасовка.

Эйба быстро оттеснили от сражающихся друзей. Края толпы сомкнулись, закрывая проход к остальным. Он попытался вскинуть лук, чтобы заставить людей расступиться, но из-за давки не смог этого сделать.

– Я помогу, – раздалось над ухом.

Голос, сказавший это, оказался знакомым. От него по позвоночнику прокатилась волна холода. Нет. Не может быть. Только не сейчас! Не ты…

Эйб развернулся вполоборота – насколько получилось – чтобы встретиться взглядом с кем-то, стоящим слева. Глаза, глянувшие из-под свода темного капюшона, подтвердили опасную догадку.

– Это… ты жив…

– Я.

– Убирайся в подземный мир, не до тебя сейчас. Сгинь. Исчезни!

Новая попытка двинуться закончилась резким оцепенением. Тело сковал паралич, в мозг просочилась инородная злая воля – знакомое ощущение, такое не забывается. Такое уже было.

– Не прогоняй меня, ведь я твой союзник, твой учитель. Я обещал дать тебе силу, помнишь?