Клубничный Яд

— Еще один совет, который дороже денег, Рыжая. Держись подальше от таких, как я. Дольше проживешь.

Затем я разворачиваюсь и выхожу за дверь, прежде чем передумаю и потащу ее на улицу, чтобы наказать ее киску между мусорными баками за всё то, что наговорил рот.

Я ускоряю шаг, пробегаю, через дождь, к своему черному Ford «Capri»² 1970 года. Быстро открываю дверь, чувствуя, как взгляд Рыжей жжет мне спину, и прыгаю на водительское сиденье.

Отряхивая дождевые капли, завожу машину, наслаждаясь глубоким рычанием двигателя. Я выезжаю с маленькой парковки у паба «Мерфи» и направляюсь домой. Горячий душ и пара глотков виски — это всё, чего я сейчас хочу, оставляя этот день позади, прежде чем с головой окунуться в завтрашний.

Я сворачиваю на Уэст Элм, засовываю руку в карман, чтобы достать монету.

Но ее там нет.

Эта маленькая гадюка!

Я разворачиваюсь, стиснув зубы, когда мои пальцы сжимаются вокруг руля, и костяшки белеют.

Я собираюсь убить ее.

Мой рот наполняется слюной, пока я иду через кухню к раздевалке в задней части паба. Гас ставит тарелку с фаршированными картофельными шкурками под лампу для подогрева в окне выдачи заказов, и на секунду, я подумываю стащить их, пока никто не видит, но передумываю.

Скрипя зубами и чувствуя, как урчит мой желудок, я ускоряю шаг по коридору к шкафчикам.

Мне нужна эта паршивая работа. За вычетом редких мерзавцев, вроде того, с кем столкнулась ранее, я получаю неплохие чаевые. Люди пьянеют и оставляют мне все свои деньги. Главное — продолжать разливать напитки, быстро приносить еду и держать свой рот на замке, когда они меня злят.

А это никогда не было моей сильной стороной.

Сидя на скамейке возле своего шкафчика, я достаю из фартука кошелек этого придурка. Забираю наличные и выбрасываю остальное в ближайшую мусорку. Сорок баксов. Это немного, но осознание того, что он теперь на сорок долларов беднее и ему придется возиться с заменой всех своих кредитных карт и водительского удостоверения, приносит мне удовлетворение.

Когда я засовываю деньги в задний карман, мой палец задевает холодный металлический край монеты. Улыбаясь, я достаю ее из кармана, и память о том, другом, мужчине захлестывает меня. Я опираюсь о шкафчик и закрываю глаза, чувствуя на себе его глубокий синий взгляд.

«Он тебя не уважал. Ты не умеешь справляться с таким отношением к себе».

Он был прав — не умею. И как, черт возьми, он это понял, просто глядя на меня? Наблюдая за мной всего несколько минут? Как долго он меня изучал?

Он выглядел как ирландский мафиози и пах еще более угрожающе. Бергамот, кедр, виски и опасность — в общем, секс и будущие сердечные муки. Он вызвал бурю эмоций в моем животе, и самой сильной из них была похоть.

Его светло-каштановые волосы — длинные на макушке и зачесанные назад, выбритые по бокам, ничего не скрывали: ни его красивого лица, ни квадратной челюсти, ни точеных черт. Он был одет в черный костюм, белую рубашку и классический черный галстук, как будто дорогие костюмы шились специально для него. Сильная стальная осанка и широко расставленные крепкие бедра под столом.

Да, я заметила. Как я могла не заметить?

Край его татуировок выглядывал из-под воротника рубашки и поднимался по шее. Интересно, что он выбрал для татуировок, какую историю рассказывает его тело. На костяшках его пальцев были татуировки с надписями «give»³ и «pain»⁴, а ноющая боль между моих ног подсказывала, что я хочу ощутить его руки на своем теле, даже если он причинит мне боль.

Конечно, я не могла понять, хотел ли он меня задушить или трахнуть. Но мне не нужно, чтобы он меня любил, для того чтобы подарить мне оргазм.

Я смеюсь про себя, внимательно разглядывая серебряную монету. Блестящая. И тяжелее, чем должна быть. Я держу ее на ладони, чувствуя вес, затем сжимаю ее в кулаке и снова засовываю в карман.

Выпрямившись, я достаю свою сумку из шкафчика и перекидываю ее через плечо.

— Ты закончила, девочка? — Грейс, другая официантка, просовывает голову в дверь.

— Да, я иду домой. Я думала, ты тоже на второй смене…

— Я подменяю Пратта, — она закатывает глаза. — Вечные двойные смены, девочка. Подожди пока ты перестанешь быть новенькой, тогда они и за тобой начнут охотиться.

Я смеюсь.

— Ну, спасибо за помощь сегодня.

— Без проблем. — она делает еще шаг, опираясь бедром о дверной косяк. — Кстати, я видела, ты говорила с Киллом раньше…

— С Киллом?

— Да, Киллианом Брэдшоу, — она поднимает бровь. — Люди тут его знают. Он приходит каждые несколько недель и ни с кем не разговаривает. До тебя, по крайней мере.

— Ну, он говорил со мной только для того, чтобы послать подальше.

— Должно быть, он подумал, что ты милая, — она подмигивает. — Увидимся завтра?

— Да, буду здесь, — я улыбаюсь, застегивая свою толстовку. — Спокойной ночи.

Она исчезает, я закрываю шкафчик и направляюсь к выходу.

Выйдя на прохладный ночной воздух, я застегиваю толстовку, затем накидываю капюшон на голову и иду через парковку на Вторую улицу.