Князь Евгений Николаевич Трубецкой – философ, богослов, христианин

Строгая христианская последовательность Е. Н. Трубецкого, глубоко созвучная основополагающему убеждению церковной традиции о невозможности какой бы то ни было жизни вне Бога, приводит мыслителя к выводу об онтологической безосновности ада. «Зло само в себе не субстанционально, – формулирует естественный религиозный вывод своей онтологии Е. Н. Трубецкой, – поэтому сфера вечной жизни, где все субстанционально, божественно непреходяще, ему недоступна… Жить в собственном смысле слова зло может лишь… за счет какого-нибудь другого существа, так или иначе причастного к вечной субстанциональной жизни Божества, но еще не утвердившегося в ней окончательно. Вся сила зла – во времени и только во времени…»

[163].

Пронизанность зла и всех его проявлений в земной жизни человека стихией временности, по мнению Е. Н. Трубецкого, способствует тому, что человеческое сознание стремится воспринять даже внеземные, потусторонние проявления зла в категориях временного бытия. При этом подчеркнуто противопоставленная в церковной традиции временным проявлениям зла вечность адских мук и самого бытия ада истолковывается психологизированным религиозным сознанием как бесконечная временность, состоящая из следующих друг за другом временных моментов. Констатируя принципиальную ошибочность подобного, проявлявшего себя даже в понерологии крупных богословов понимания вечности ада, Е. Н. Трубецкой подчеркивает, что важнейшим условием определения онтологического статуса ада является четкое философское разграничение категорий «времени» и «вечности» по отношению к действительности ада и конкретная религиозно-этическая оценка этих категорий в связи с христианским учением о вечности адских мук. «…Мы мыслим адские муки по образу и подобию нашего временного процесса, как что-то без конца длящееся во времени, – пишет Е. Н. Трубецкой. – На самом деле они таковыми быть не могут. Полная, окончательная утрата жизни есть переход во времени

от жизни к смерти и в качестве перехода может быть только актом мгновенным. Вечная мука… не может быть ни длящимся переживанием во времени, ибо время для умершего этой смертью навсегда остановилось, ни состоянием вечной жизни, ибо именно от вечной жизни данное существо навсегда отрешилось. Это страдание для переживающего его существа, как сказано, может заполнить только

единый миг – тот миг, которым для него заканчивается время. Но в этот миг духовный облик существа, его переживающего, утверждается на веки вечные: оно определяется навсегда к смерти»[164].

Религиозно-этически вытекающие из Суда Божия над почившим грешником вечные муки находят свое окончательное онтологическое определение в философском обосновании Е. Н. Трубецким этого Суда Божия в связи с проходящим красной нитью сквозь его религиозно-философское мировоззрение учением о Безусловном всеедином сознании. «Суд Божий над миром, – отмечает Е. Н. Трубецкой, – есть суд вечного сознания:

в качестве такового он от века произнесен в божественном предвидении и предшествует мировой истории. Но в мире он открывается в конце времен… Бог вечно видит все временные ряды законченными и завершенными… В этом всеведении, от которого не скрываются ни желания наши, ни чувства, ни действия, ни результаты, к которым они приводят, и заключается предвечный страшный суд Божий над миром: страшный суд во времени наступает в тот момент, когда это предвечное всевидение становится явным в мире. Тогда для одних наступает «воскресение живота», для других – «воскрешение суда»[165].

В проникнутых глубоким религиозным смыслом определениях Писания «воскрешение живота» и «воскрешение суда», содержащихся в приводимом Е. Н. Трубецким тексте из Евангелия от Иоанна (Ин. 5:29) усматривается философом выражение как этической, так и онтологической сущности адских мук, позволяющее ему перейти к рассмотрению основного вопроса своей понерологии об онтологической природе ада. «…Если Христос был центром его (человека. – прот. Г.М.) жизни, – пишет Е. Н. Трубецкой, – то и конец прожитого им временного ряда ведет ко Христу; тогда логическое завершение этого ряда есть окончательное, вечное сочетание со Христом, воскрешение живота. Или весь ряд во времени, вся земная жизнь утверждалась вне Христа, против Него; …тогда концом может быть только окончательное отсечение от Христа «ветви, не приносящей плода». В этом и заключается «воскрешение суда»: осужденный воскреснет не для того, чтобы вечно жить во Христе, а только для того, чтобы ожить на единый миг окончательного и бесповоротного отделения от жизни, от самого ее источника»[166].