Князь Кий

— Я уверен в этом! — Сказал он отчетливо. — Если сомневаешься, вытащи из моего колчана стрелу и сравни наконечники… Они одинаковые… их делал нам один оружейник, кузнец Мякоть…

Кий быстро выдернул из колчана воеводы стрелу и сравнил наконечники. Одинаковые! Оба плоские, треугольные, с заостренными усиками… Ясно — их делала одна рука!.. Итак, стрелял в Радогаста Черный Вепрь!..

— Ну, что?

— Одинаковые, — ответил Кий.

— Проклятье!.. Как он ненавидел меня… И все-таки подкараулил, наконец! — проговорил с усилием Радогаст. — Я чувствую, как холодеют мои руки и ноги… Дух смерти уже витает надо мной!.. О боги!..

Ему стало трудно говорить. Изо рта пошла кровь. Кий нагнулся над ним, но его слабый голос терялся в клекоте боя, который медленно приближался к ним.

— Мужайся, княжич! Может, это еще не смерть твоя! — Кию хотелось хоть одним словом утешить раненого, хотя он сам не верил в то, что говорил.

Радогаст тяжело поднял веки, долго всматривался в Кия затуманенными глазами. Потом слабо пожал ему руку.

— О-о!.. Солнце зашло… Темно стало… Отомсти за меня… Поляны… Поляны гибнут… Я знаю…

Он вдруг вздрогнул, выпрямился и перестал дышать. Пораженный этой необычной смертью, Кий еще миг смотрел на его посуровевшее помертвевшее лицо. Потом встал, оглянулся — и ужаснулся: все поле боя было за гуннами. Они рассекли полянский строй пополам и двумя крыльями стали окружать их, безжалостно убивая боевыми палицами, разя саблями, топча лошадьми… А младшая дружина Черного Вепря, вместо того, чтобы врезаться в прорыв и отжать гуннов, отошла назад, остановилась на холме и наблюдала издали за побоищем.

«Черный Вепрь! Гнев Перуна на твою голову! Если останусь жив, я отомщу тебе — и за Радогаста, и за родовичей, что здесь бесславно гибнут», — подумал Кий и, схватив копье, бросился в кровавый водоворот, в самую гущу боя.

Одного взгляда было достаточно, чтобы понять, что поляне упали духом, что им уже не выстоять против бесчисленных всадников Ернака. Нужно спасать тех, кого еще можно спасти.

И он вовсю крикнул:

— Поляне! Не позволяйте себя окружать! Отходите в лес — он скроет нас и защитит от вражеской конницы!

Его сильный, звучный голос перекрыл шум боя и прокатился над правым крылом полянского войска. Левое крыло уже было полностью отрезано гуннами и обречено на гибель.

Упавшие духом воины, услышав, что кто-то думает, заботится о них, сбились в плотную группу и, прикрываясь щитами, начали медленно отступать к лесу. Теперь каждому стало ясно, что лишь густой лес спасет их от неистовой гуннской конницы, которая в чистом поле имеет несомненное преимущество перед пешими воинами.

Кий отступал вместе со всеми. До леса было недалеко, но гунны наседали. Нужно было отбить их, задержать.

— Копьями! Копьями бейте всадников! — кричал он. — Потому что наши мечи коротки, чтобы достать их! Мечами вспарывают животы коням!

Он поднял несколько копий, которые в изобилии лежали повсюду, и вовсю метнул одно в грудь гунна, который мчался на него. Гунн не успел уклониться. Острый наконечник блеснул на солнце и пронзил нападающего насквозь.

Потом еще два врага упали рядом, пораженные ловкой рукой молодого воина. Другие, встретив неожиданное сопротивление, придержали лошадей, отхлынули назад.

— В лес, друзья! В лес! — снова закричал Кий. — Под его защиту! Гунны на конях не сунутся туда! Все, кто останется жив, идите к Каменному Острову! Соберем там силы и ударим на гуннов. Боги помогут нам!

Поляне поспешно отступали в лес. Передние уже нырнули в его зеленую чащу и оттуда начали стрелять по гуннским всадникам, не позволяя им преследовать тех, которые еще оставались в поле.

Кий отступал одним из последних. Разъяренные неожиданным отпором, гунны значительно большими силами вновь напали на тех полянских воинов, которые прикрывали своих товарищей. Теперь они гнали вслепую, потрясая саблями и боевыми палицами, выкрикивая свой грозный боевой клич — гурракх, гурракх!

Темная волна ордынцев катилась, словно степной вихрь. До леса оставалась какая-то сотня шагов, но Кий видел, что к нему не добежать. Тогда он, собрав всех, кто был поблизости, приказал прикрыться щитами и с боем отступать назад.

Немало воинов откликнулись на его призыв и, выстроившись плотной стеной, сдерживали наседавшего врага. Гунны усилили натиск, и пробиться вперед и порубить бежавших в лес, не смогли, их кони вздыбились перед щитами, копьями и мечами, которыми прикрылись поляне, болезненно заржали, падая с распоротыми животами и подсеченными сухожилиями ног.

Кий сражался в первом ряду. В одной руке — копье, в другой — щит. Легкое полянское копье было грозным оружием в умелых руках — его можно метнуть, им можно ударить, не выпуская из руки, или закрыться от сабли. Кий выбил из седла двух врагов, под третьим ранил лошадь, и только четвертый нападающий перерубил саблей тонкое древко, но оно спасло Кия от гибели. Тогда, прикрываясь щитом, Кий выхватил меч и нанес смертельный удар гунну, напавшего на него сбоку.