Князь Кий

— Значит, против гуннов — конница или города? И ничего другого придумать нельзя?… Но у нас — ни конницы, ни городов! Что же делать?

Тур молчал. Старейшины тоже молчали. Сидели кружком насупленные, озабоченные. Речь шла о судьбе племени — не каждый смел взять на свои плечи такую ответственность. Ждали слова смелого, мудрого.

Кий, молодой, менее опытный, чем другие, не сдержался опять:

— Старейшины, если у нас нет или почти нет конницы и городов, за стенами которых мы могли бы отсидеться, то остается одно — отступать, пока не поздно. Отступать на север, в непроходимые леса, как это некогда делали наши деды и прадеды. А там объединимся с другими племенами нашего языка и…

Здесь вскочил старейшина Волчий Хвост. Лысый, борода — лопатой, глаза свирепо вытаращенные.

— Как? Бежать? Бросать все: и поля, и луга, и борти, и села, и всяческое благо? Кий думаешь, что говоришь?

Старейшина был еще не старый человек и могучий, как дуб. Высокий, широкоплечий, руки — как лопаты, а шея — хоть ободья на ней гни! О таком говорят, что он одной рукой воловьи рога свернет… Его лысая как ствол голова возвышалась над плечами, как гигантская свекла, и, обожженная солнцем, сверкала и отливала красной медью.

— Старейшина Волчий Хвост хочет драться! Это похвально! — сказал Кий спокойно. — Я тоже хочу драться!.. Только — как? Может, Волчий Хвост скажет?

Волчий Хвост повернул к нему густую, косматую, бороду и длинный нос. В глазах — смятение. Кий был не слабее его, но молодой, стройный, ловкий.

— Как? — старейшина долго думал. Потом сказал: — А как бьют врага?… Встретим, остановим — и навалимся всей силой! Как же иначе? Если убегать — не побьешь!

— Так советовал и Радогаст…

— У него было мало воинов, — всего три или четыре рода. А мы соберем почти все племя!.. И не пытайся, отрок, посеять в наших сердцах зерна сомнения и неверия! — рассердился Волчий Хвост. — Твое дело маленькое: известил — и сядь! А мы будем думать!

— Да, да, — закивали головами старейшины родов. — Надо подумать и выбрать воеводу или князя! Вместо умершего Божедара… Надо подумать и о том, как и где встретить гуннов!

— Давайте думать, — согласился Тур. — Кто скажет? Снова вскочил Волчий Хвост.

— Мое мнение — собрать весь полянский полк, найти ровную местность и встать вместе, чтобы преградить путь Ернаку! Сила у нас немалая, и боги помогут нам!

— Согласен, согласен! — закричали старейшины. — Собрать всех, кто способен держать копье в руках!

— А если мы не остановим гуннов? Что тогда? — спросил Кий. — Мы поляжем, а жены, дети, старики?…

Волчий Хвост снова выпятил вперед бороду.

— Что ты придумал — говори! Может, бежать всем?

— Не убегать, а отступать! И женщинам, и детям, и старикам — всем! — ответил Кий. — Сегодня. Немедленно! Ибо потом будет поздно!.. Отступать в леса — на северную окраину полянской земли! А если и там невмоготу будет, то еще дальше — в землю древлянскую, а то и за Днепр… А войску нашему, мне кажется, не следует ввязываться в открытый бой, где гунны будут иметь преимущество, а нужно тоже отступить в леса и из засад нападать на одиночные гуннские отряды.

Полк — народ, племя, ополчение.

— И гунны перережут нас поодиночке, как кобчик[34] цыплят! — рассердился Волчий Хвост. — Против силы нужна сила!

— Еще бы! Еще бы! — Закивали головами старейшины. Однако Кий не сдавался.

— Против силы нужна не только сила, но и хитрость! Вспомните, медведь какой сильный, но и тот убегает от крошечных, но разъяренных пчел, нападающих со всех сторон и жалят в самые неожиданные места.

— Ты думаешь, Ернак побоится наших пчелиных укусов?

— Если кусать часто и больно, — побоится!.. А главное — гунны побоятся леса! И нос не сунут в него! Там никак не развернуться гуннской коннице! А для нас — он защита, убежище! Из-за каждого дерева, из-за каждого куста споет песню смерти полянская стрела, просвистит и пронзит гуннам сердце наше копье!

Кий видел, что не убедил старейшин. Они ему не верили потому, что он молодой, а еще потому, что Волчий Хвост был воином, несомненно, смелым, хотя и неблагоразумным. Смелость же всегда на виду, а рассудительность — в тени…

— Бредни! Так может говорить только трус! — прикрикнул Волчий Хвост. — Не подобает воину прятаться в кусты! Кто хочет прятаться — пусть прячется! А мы смело будем биться с врагом! И пусть помогут нам боги!

— На бой! На бой! — закричали старейшины. — выгоним Ернака с нашей земли!

Кий вспомнил бой у Родни и, грустно улыбнувшись, отошел в сторону. Никто его не поддержал. Даже отец промолчал. Неужели он говорил невпопад? Неужели слова его были так бледны, что не могли убедить старейшин в том, в чем он сам глубоко уверен и убежден? Как жаль!.. Что же будет с полянами?

Что будет с родом русов?

Между тем вече начало выбирать воеводу.

Кто-то крикнул:

— Тура!

Но Тур сразу сказал:

— Э-э, друзья, старый я стал… И в руках сила не та, и ноги уже не так легко носят меня по земле, и взор мой изнемогает… Какой из меня воевода? Надо младшего! Война же!..

С ним согласились и закричали:

— Волчьего Хвоста!