Князь... просто князь

— Ну как же? Вы разве не слышали знаменитую песню? — И, перейдя на латынь, озвучил им свой условно художественный перевод, в котором, впрочем, сохранилась рифма и ритм. Хотя немного и поплыл размер. — Пусть я давно у Ахерона, но сердцем я остался там, где знак шестого легиона все также рвется в небеса! Все также горд он и беспечен, и как всегда неустрашим. Легионер увы не вечен, но слава Зевсу вечен Рим[4].

Лица византийской делегации от этих слов несколько вытянулись и напряглись. Им не понравилось то, что Ярослав обосновал вечность Рима благословением языческого божества. Тем, кто владел латынью. То есть, практически всем, ибо знание латыни в те годы было важно для офицеров и чиновников в той же степени, что и греческий. Язык международного общения, как-никак.

— Что с вами? — Усмехнулся наш герой.

— Ты римлянин, — с трудом выдавил магистр. — Ты правишь этими землями. И поэтому наш славный Василевс пожелал благословить тебя в этом славном деле.

— Да ты что? — Наигранно воскликнул конунг, словно услышал что-то действительно удивительное. И снял шлем. От чего магистр очень заметно вздрогнул.

До этого он пялился на чисто выбритый подбородок Ярослава, не понимая, зачем он это его выскабливает и почему не носит бороду. Да удивительные янтарные глаза, сверкающие в вырезах развитой полумаски.

Теперь же вздрогнул, замер и медленно попятился.

Он никогда не видел Василевса Феофила без бороды. Но верхнюю часть его лица он помнил отлично. И теперь видел перед собой юную версию давно почившего монарха. Только глаза не черные, а словно пылающие янтарные. И бороды нет.

— Что с тобой, друг? — Скривившись, поинтересовался Ярослав. — Увидел призрак прошлого?

— Да-а-а-а… это невероятно…

— Невероятно то, что попытались таким глупым и дерзким способом меня подчинить. На что вы рассчитывали?

— Но эти люди…

— Эти люди не подданные Василевса. И меня конунгом они выбрали добровольно. Добровольно, понимаешь? Надо быть дурным на всю голову, чтобы принять это предложение. Ты думаешь, они оценят эту глупую шутку? Давай я сейчас им скажу, что вы предлагаете им преклонить колено перед Василевсом за горсть зерна? И отойду в сторонку, наблюдая за тем, как они вас рвут в клочья. Давай? Что же ты?

— Это… это какой-то позор.

— Позор? — Удивился Ярослав. — Почему же? Просто тот, кто это предложил не знает местной жизни. Наивно судить о варварах не зная того, чем они живут.

— Это предложил он сам.

— А кто у него был советник? Кто ему рассказывал о жизни и обычаях этих людей? Кто его держал в заблуждении в силу злого умысла или собственного скудоумия?

Выяснилось, что один из священников, что пытался в этих краях проповедовать. И вроде даже в чем-то преуспел. А потому считался в Константинополе серьезным знатоком жизни славян в частности и северян в целом.

— Так что же, нам уезжать? — Несколько растерянно и обескураженно спросил магистр, на которого Ярослав очень плотно наезжал, прессуя фактами и указывая на слепоту, глухоту и откровенную наивность.

— Уезжайте. Я не могу взять ваши подарки, не давая ничего взамен.

— А что ты можешь дать?

— Только союзный договор…

Лишь спустя полчаса после начала общения Ярослав разрешил византийским кораблям подойти к причалу и начать разгружать мешки с просо. Распустил ополчение Гнезда. Оставив, впрочем, в полной готовности всю свою дружину. И удалился с небольшой делегацией в крепость — беседовать.

— Присматривай за ними, — тихо произнес конунг, подойдя к Трюггви. — Не нравятся мне они. Очень не нравятся.

— Уже присматриваю, — также тихо ответил тот, смотря при этом глаза в глаз Мануилу, что приметил его. Очень пристально и напряженно.

— Вы знакомы? — Заметив это, поинтересовался Ярослав.

— Грабил его как-то, — отшутился Трюггви.

— Не переживай, — хлопнув по плечам скандинава, произнес конунг, — с Гнезда выдачи нет. А те, кто служат мне, под моей защитой. Даже если ты там всех его девок перепортил — то прошлое. Сейчас ты служишь мне и важно только это.

— Я понял, — очень серьезно произнес Трюггви, чуть поклонившись. После чего удалился…

Ярослав выступал только как дука Гнезда и эпарх крепости[5]. И заключал договор в весьма осторожных формулировках. Никаких явных обязательств. Просто союзный договор.

Со своей стороны, Ярослав гарантировал свое неучастие в военных походах против Василевса и обещал предотвращать походы викингов на юг. Большие во всяком случае. Что немало. Да, еще оставался обходной путь через Волгу и Дон. Но основной и самый удобный, через Днепр таким образом перекрывался для масштабных набегов северян.